Последние отзывы

  43  

Размышления Гарри были прерваны сигналом тревоги, долетевшим из мастерской. Он встал, подошел к двери и некоторое время смотрел, зло стиснув зубы.

В одном углу могучий мужлан душил женщину, испускавшую отчаянные вопли, В другом, неподалеку от электронного переводчика, дрались три молодца, поливая друг друга выражениями, взятыми из лексикона второй половины двадцатого века. Гарри сжал кулаки.

— Успокойтесь немедленно! Вам что, на свалку захотелось?! — крикнул он. Дерущиеся акторобы застыли. — Ну, чего развоевались?

Гарри был взбешен. Это. ж надо: ни минуты покоя в собственном доме! Нет, больше ему не вынести! У него мелькнула мысль: «Сдать их всех как металлолом под гидравлический пресс, и точка!» Но тогда он останется один, без творческой мастерской.

— Ишь, разбушевались! — прошептал он.

— Она мне изменила, — принялся было объяснять робот.

«Забыл стереть основную концепцию», — подумал Гарри. Это как раз и был один из тех холостых выстрелов, о которых уже говорилось. Драма «Отелло». «А сейчас мой Грамидас, он же Отелло, душит неверную, черт бы их побрал! Но ведь они же не должны повторять роль без приказа».

— Что с вами? — гаркнул он. — Забавляетесь? Я же раз навсегда запретил это! Черт-те что! Откуда я возьму еврасы на ваши лампы, катушки, контуры? Старые роботы с полным комплектом связей, а резвитесь будто юные пылесосы! И не стыдно? Немедленно сотрите все роли!

Роботы недовольно забренчали. Но постепенно их лица разгладились и превратились в ничего не выражающие маски, ждущие индивидуализации, которую им придаст воображение концептора или самого автора.

Гарри облегченно вздохнул. Вообще-то он любил свои автоматы, хотя они были не первой молодости и нуждались в техосмотре. Он с завистью подумал о мастерской Вильпоно, который написал целых три романовизии, оригинальные на девяносто процентов, и прямо-таки не знал, куда девать еврасы. У Вильпоно было сорок гомоидальных автоматов, все новые и экстра-класса. Таких акторобов, как у Гарри, Вильпоно держал в чулане и использовал их в лучшем случае для изображения толпы на заднем плане.

Гарри сокрушенно вздохнул и снова подумал о роботах, самовольно разыгрывающих свои роли, стоит ему только отвернуться. Необходимы новые лампы, иначе они переколошматят друг друга. Но откуда взять еврасы?

Вообще-то думать тут не о чем. Просто надо написать что-нибудь новое и свежее. Гарри заскрежетал зубами и невольно покосился на кучу табличек. Мозг из Центра… И подумать только, что какой-то Реви отхватил пять тысяч! Наверно, теперь не знает, куда их девать. А, дьявол! Базальтовая рыбка с кринкой сметаны! Какая чушь! Халтура, боже, какая халтура!.. А ведь придется что-нибудь написать. Перспектива не из радужных, тем более что изматывающая нервы работа с акторобами вызывала у него отвращение. Раньше считалось, что стоит быть богом. Жаль, что такому типу не приходилось давать индивидуальность роботу. Заскоки и фортели гомоидальных автоматов могут кого угодно довести до белого каления. А потом, когда все уже позади — тесты визии, планов, фона, цвета, звука, — когда роботы сыграли свои роли и на это уже тошно смотреть, они за спиной автора повторяют все ради забавы. Повторяют, потому что он забыл стереть их индивидуальность и у них поизносились блокирующие адаптеры. Им это, разумеется, нравится. Играют, работая на износ. Да и лампы тоже могли бы быть получше. Несколько часов работы — и теряют эмиссию. А откуда взять еврасы?

Он сел. Нет, определенно надо что-то написать. Чтото новое. Только откуда узнаешь, не напал ли уже ктонибудь в седой древности на подобный сюжет? К сожалению, произведение искусства можно проверить, только когда оно полностью окончено. Эта мысль привела Гарри в уныние. Концепционные автоматы подводят. Что делать, у них ограниченный диапазон, они не в состоянии соперничать с бездонным колодцем памяти Центрального мозга. Все эти супружеские треугольники, четырехугольники, пятиугольники до предела использованы вместе со всеми возможными схемами человеческих поступков. Место и исторический период почти не имеют значения для Центра. Например, к перенесению действия «Тоски» в афинский Акрополь, во времена Фидия, электронный мозг отнесся весьма скептически, позволив себе даже нелестные эпитеты в адрес Гарри.

— Катодий! — крикнул Гарри. — Еще один коньяк!

Итак, надо что-то написать. На первый взгляд нет ничего проще. Идешь к концептору, нажимаешь наобум несколько клавишей, и через десять секунд выскакивает табличка с готовой схемой, скажем видеоновеллы с разработанным сюжетом, психологическими характеристиками героев, временем действия, увлекательной фабулой… Потом бросаешь табличку в диалогон, и тот, нарастив на скелете схемы «словесное мясо», передает ее дальше, в видеон и антуратор… Остается только дать индивидуальность акторобам, разыграть с ними мизансцены, записать все это с помощью киносинтезатора — и видеоновелла готова!

  43