Последние отзывы

  67  

Эта мысль заставила архимага перевернуться на спину. Он подставил покрытое тонким слоем снега лицо под падающие снежинки, жадно ловя их окровавленным ртом. Ветер стих, мир в ужасе замер перед надвигающейся катастрофой, и снежинки плавно падали вниз, ожидая пришествия самой страшной за всю историю города вьюги. Нечеловеческим усилием, каждый миг рискуя потерять сознание, Вальдер поднялся с заснеженной мостовой и посмотрел в ту сторону, где находилась башня Ордена. Раньше ее прекрасно было видно с улицы Сонной Кошки. Но теперь ее не было. В разрушении здания Вальдер не сомневался. Он слышал, как взорвалось волшебное зеркало, а вырвавшаяся магия, скорее всего, не оставила от башни и камня. Теперь на том месте, где раньше была твердыня Ордена, безумным волчком крутился черный смерч. Обычному обывателю он конечно же не был виден, а вот магическое зрение Вальдера, пусть и ослабленное болью, прекрасно различало черную воронку и столб, уходящий высоко-высоко в ночное небо.

— Не смерч. Вьюга. Черная вьюга, — прошептал умирающий.

Вальдеру удалось пройти еще немного, прежде чем он опять упал, теперь уже окончательно потеряв последние силы. Он упал прямо к подножию статуи Сагота, находящейся на маленькой площади Сонной Кошки. Верхняя часть лица бога была скрыта под слоем свежего снега, и видны были только его губы. Бог воров улыбался архимагу насмешливой, но в то же время и одобряющей улыбкой. Вальдер посмотрел туда, где под слоем снега должны были быть глаза бога:

— Я должен спасти Рог. Должен.

Но Сагот все так же улыбался и молчал. Снежок уже припорошил не только его голову, но и плечи, превратив статую в забавного снеговика.

• Тихо-тихо снег кружится,
• Бом-тирлим, бом-тирлим,
• А детишкам все не спится,
• Бом-тирлим, бом-тирлим…

У архимага начался бред. От боли он уже не понимал, где находится и кто он такой. Вальдер медленно, как вода в ленивой реке, постепенно превращающаяся в лед, засыпал. С каждым ударом сердца жизнь покидала его тело, и разум уже завис на грани пропасти, из которой нет возврата.

— Мастер Вальдер, мастер Вальдер! Очнитесь, учитель! — Вот уже целую минуту кто-то не переставая тряс архимага за плечо.

Он хотел отмахнуться от этой назойливой мухи. Ведь ему было очень хорошо вот так дремать на снегу и мурлыкать детскую песенку, которую когда-то напевала ему мать.

— Учитель, это я, просыпайтесь. — Сквозь дремоту подступающей смерти Вальдер услышал плач.

Вальдер с трудом разлепил отяжелевшие свинцовые веки и увидел склоненное над ним заплаканное лицо Гани.

— Ч-что… Что ты тут делаешь? — с трудом просипел архимаг.

— Я вас ждал, а тут такое началось! — Паренек был испуган.

— Началось… — Новая волна боли захлестнула Вальдера, и он стиснул зубы, чтобы не закричать. — Вот, возьми. Это Рог. Отнеси. Арцису. Быстро. Может, он это сможет остановить.

— Я не уйду без вас!

— Неси! Это мой последний приказ тебе, ученик! Найди Арциса, отдай Рог. Скажи, что я прошу взять тебя в ученики. С-скажи… Скажи, что все пошло не так. Скажи, что мы разбудили то, что не в силах понять. Вьюгу.

Архимаг передал слабеющими руками Рог мальчику и откинулся на снег.

— Ну же, беги, иначе будет поздно. Спаси то, что еще можно спасти!

Гани поколебался, кивнул и побежал по ночной улице, крепко прижимая к себе рог.

— Беги, малыш, беги, — прошептал Вальдер.

Снег. Снег, тихо кружась, падал на мертвого архимага, накрывая его белым одеялом тепла и покоя. Снег тихо шептал и пел свою песнь, зная, что скоро начнется его самый безумный танец.

Потому что над Авендумом собиралась черная вьюга.

Глава 11

Город серых снов

Привалившись к грязно-серой потрескавшейся стене дома на Людской улице, я застонал. Боль поселилась где-то посредине грудной клетки. Я помассировал рукой это место. Боль тихо отступала, забирая к себе в невольные попутчики мой страшный сон. Я до сих пор находился там — на покрытой снежным ковром улице Сонной Кошки, возле статуи Сагота. Все еще не верится, что я живой, что не лежу мертвым на занесенной снегом мостовой старого Авендума.

— Я всего лишь Гаррет, Гаррет, получивший в Авендуме прозвище Тень, а не погибший несколько веков назад архимаг Вальдер, — прошептал я.

Погружение в призрачно-зыбкую паутину сонной яви, тяжелой волной внезапно упавшей на меня, было резким и мгновенным. Я быстро шел по Людской улице, и в этот момент, подобно падающей звезде кошмара, появилось видение. Я продолжал оставаться собой и в то же время стал Вальдером. Сознание разделилось, двоясь и ломаясь, как нежная кромка молодого ноябрьского ледка. Существуя где-то там, на Закрытой территории, безвольно привалившись к стене, вор Гаррет прожил новую жизнь, точнее кусочек чужой жизни, которая оказалась на удивление слишком реальной и ощутимой. Не знаю, сколько прошло времени, Фор не зря предупреждал меня о странностях, происходящих на Закрытой территории, но до сих пор, даже проснувшись и вырвавшись из липкой паутины кошмарных событий прошлого, я ощущал тупую боль в груди от попадания магии волшебника-шамана, а на лице ласково обжигающий холод не существующего сейчас январского снега.

  67