Особенно,... 
120 
– Мог бы подождать и выяснить, кто это, а потом уже доставать револьвер.
– Так легко можно дать себя убить, если ждать, пока твой противник тебя опередит.
– Нет, конечно, твой способ намного лучше. Сначала стреляй, а потом задавай вопросы. Разве не так случилось в тот самый день, когда ты застрелил того парня в Хьюстоне?
Ее гневные слова ударились о спинки салона, и сразу воцарилось удивительное молчание, прерываемое только ее быстрым отрывистым дыханием.
Лицо Алекса стало каменным, глаза метали молнии.
– Кто тебе сказал?
Кэт мгновенно пожалела о своей вспышке.
– Алекс, я…
– Кто тебе сказал?
– Дин. Мне сказал Дин. Сегодня днем.
– Держу пари, этот сукин сын наплел Бог знает что, – пробормотал он. – Рассказал тебе все в деталях, со всеми леденящими душу подробностями, не так ли?
– По правде говоря, почти без деталей. Алекс презрительно фыркнул.
– Я бы хотела выслушать твою версию, – мягко проговорила Кэт.
– Как-нибудь в другой раз. – Он наклонился и открыл перед ней дверцу машины, сделав такое резкое движение, что дверь чуть не закрылась снова. – Алекс, прости. Мне не надо было поднимать этот вопрос. Во всяком случае, не таким образом.
– Слишком поздно, – отрывисто сказал он. – Ты уже об этом заговорила. Теперь тебе лучше уйти.
Кэт не знала, что делать, но ей было ясно, что Алекс взбешен и не настроен себя защищать. Она вышла из машины и закрыла за собой дверцу. Мотор сразу же взревел – машина быстро рванула со стоянки, оставив ее одну.
Сквозь глубокий, но беспокойный сон Кэт вдруг почувствовала чье-то присутствие. Прежде чем она успела испуганно вскрикнуть, он зажал ей рот рукой.
– Это я. – Он говорил низким, хрипловатым шепотом, но она сразу же узнала его голос. – Мне нужно… мне нужна ты.
Он лег рядом с ней, наполовину прикрыв ее своим телом.
– Не бойся, Кэт. Ты не боишься?
Она покачала головой.
Алекс осторожно убрал руку, прижавшись губами к ее рту. Сначала он легко целовал ее, потом стал более страстным, исследуя ее рот языком.
Спустя некоторое время он слегка отстранился и замер, прижавшись губами к ее шее.
– Не прогоняй меня.
Расстегнув пряжку пояса и застежку на брюках, он притянул к себе ее руку.
– У меня была ужасная ночь, малышка. Мне очень худо. – Алекс стал массировать ее рукой свой возбужденный пенис. Когда ее большой палец коснулся самого чувствительного места, он застонал.
Нагнув голову, он уткнулся лицом в ее грудь, прикрытую ночной рубашкой.
– Ты меня хочешь, я же, черт побери, знаю, что хочешь. Разве не так, Кэт? Разве нет? – Он снова и снова просительно повторял ее имя.
Кэт что-то забормотала, одновременно соглашаясь и протестуя; нотки недовольства в ее голосе звучали все реже. Она расстегнула ему рубашку. Его кожа под ее руками и губами была сухой и горячей. Когда наконец, полностью раздетый, он лежал на ней, она, как бы приветствуя его, обвила его бедра ногами.
Алекс сжал в руках ее ночную рубашку и начал постепенно поднимать ее все выше и выше, затем, легко перекинув ее через голову Кэт, отбросил в сторону. Его руки гладили ее тело, всеми десятью пальцами исследуя каждый сантиметр кожи от ключиц до бедер. Он зарылся лицом в податливую мягкость ее живота – она обхватила руками его голову и крепко сжала ноги, обвитые вокруг его бедер.
Он поцеловал ее пупок, потерся щекой о завитки волос внизу живота, медленно провел языком по ложбинке на сгибе бедра. Опершись пятками, она изогнулась от наслаждения, не отрывая живота от его лица.
Он положил руку между ее ног и легко ввел ей внутрь два пальца. От удовольствия и неожиданности Кэт слегка вскрикнула.
– Не надо кончать, – едва смог вымолвить он. – Пока не надо. Я хочу, чтобы это произошло, когда я буду внутри тебя.
Но она была очень возбуждена, а его пальцы знали свое дело. Кэт сколько могла боролась с нарастающей в ней страстью, но наступил момент, когда она уже не могла больше сдерживаться.
Алекс, словно почувствовав это, вдруг выпрямился и вошел в нее – как раз когда ее охватил оргазм. Стенки ее тела сомкнулись вокруг него, как будто зажав в кулак.
– Ах, Господи, да!
Через несколько мгновений он уже лежал на ней совершенно обессилевший; их кожа была шелковистой от пота – казалось, будто тает сама плоть.
Спустя некоторое время он попытался приподняться. Кэт еще не была готова отпустить его. Сев на постели, она изогнулась и дотронулась открытым ртом до влажного участка слегка покрытой волосами кожи внизу его живота, чуть ниже пупка.
120 
