Последние отзывы

  66  

Сам Хасбулатов, как и всякий выскочка, а также и по известным причинам, также побаивался всего, что связано с КГБ, а уж тем более — самого министра, кем бы он ни был и как бы его ведомство ныне ни называлось. А потому всячески пытался установить с ним наиболее хорошие отношения. Он даже подарил от имени Верховного Совета Баранникову на день рождения символ его профессии — пистолет с именной надписью.

Справедливости ради надо сказать, что Виктор Баранников был предан президенту Ельцину уже хотя бы потому, что долгая служба на высших должностях в советских правоохранительных органах научила его, что путь наверх и, что самое главное, служба наверху зависят исключительно от проявления преданности тому или иному владыке персонально. Главное — правильно поставить на кон, то есть выбрать такого властелина.

В свое время он ставил на Алиева, потом — на Ельцина. Ельцину он понравился настолько, что, вопреки логике, президент послал его реформировать под себя КГБ, надеясь на то, что человек, не варившийся до этого во внутренностях монстра, сумеет его приучить. Это была не первая и не последняя ошибка президента Ельцина. Да, Баранников ничего не знал о «Барнаульском заговоре». Потому что ему не докладывали. Но против него был выдвинут ряд и других обвинений.

В последнее время Министерство безопасности стало фактически смыкаться с наиболее оголтелым и непримиримым крылом Верховного Совета и Генеральной прокуратуры, пытаясь всеми силами сорвать преобразования в стране и повернуть ее на старый проверенный путь военно-феодальной империи. Баранников был в этом не виноват лично.

Старый КГБ, у которого не было мозгов, но был инстинкт самосохранения, именно благодаря этому инстинкту тянулся к чему угодно, что могло продлить его существование. И никакие министры не могли заставить его поступать иначе. В лучшем случае монстра можно было заставить сидеть тихо, подобрав под себя большую часть щупальцев. Но это было Баранникову явно не под силу.

Отторгая его как постороннее тело в собственном организме, монстр заставил его работать на себя. Подпись Баранникова красовалась на секретных приказах по возбуждению уголовного преследования последней горстки народных депутатов, не разделяющих позицию взбесившегося Верховного Совета: Льва Пономарева, Глеба Якунина и Виктора Миронова, которого хотели уж было взять под стражу по печально знаменитой 70-й статье УК РСФСР, которую многие считали уже упраздненной. И напрасно. Она не была упразднена, а была всего лишь приостановлена. Это был такой, чисто советский, юридический трюк — приостановление действия наиболее одиозных статей уголовного кодекса. Пустить их в ход было делом шести секунд.

И, конечно, монстр желал продолжать заниматься своим любимым делом — политическим сыском, а поскольку Баранников был министром, то обязан был подавать в этом пример. Тогда бы он имел шансы стать своим.

Это устраивало Баранникова, но не устраивало президента, понимающего, что монстр, дай ему волю, проглотит и его самого со всем окружением в один присест.

Он выгнал Баранникова, и пресса все правильно поняла, объявив об этой новости под забавным заголовком: «Министр Баранников наступил на грабли».

Ставка на Ельцина оказалась битой. До этого все желания монстра совпадали с желаниями владык, и работать было проще.

Все, что осталось от его былого капитала-авторитета, генерал Баранников решил поставить на Руцкого, оценивая выигрыш как 60 против 40.

Пикантным было то, что он, будучи министром безопасности около двух лет, так и не сумел толком узнать, чем занимается Управление безопасности по Москве и Московской области, возглавляемое бородатым диссидентом генералом Савостьяновым.

Пришельцу, попавшему внутрь монстра, а не выросшему в нем, почти невозможно разобраться во всех хитросплетениях нервной системы чудовища, откуда идут сигналы в тысячи щупалец в условиях сверхконспирации и совершенно запутанной, особенно за последнее время, подчиненности.

Савостьянов, еще более чужеродный пришелец, чем он, тем не менее, так вписался в самое чудовищное и хищное Управление, как будто не вылезал из него со времен Лаврентия Павловича. Он был исключительно вежлив, улыбчив и полон, выражаясь несколько старомодно, почтительности. Но чем он занимается в условиях запрещения политического сыска, толком не знал и сам министр. Торговцы наркотиками, торговцы оружием, торговцы государственными секретами и все такое прочее — победно укладывались в сводки и отчеты, съедали почти все время на оперативных заседаниях коллегии, но оставляли чувство какого-то неудовлетворения.

  66