Особенно,... 
183 
– На Корсику. Только там мы и можем спастись.
– На Корсику? Не сказал бы, что это такое уж безопасное место. Лучше отправиться куда-нибудь за границу.
– Я говорю о душевном спасении. Максимилиан сделал паузу, потом промолвил:
– Прости, Элиана. Я давно хотел спросить: Бернар в самом деле отец Ролана? Он – тот человек, что спас тебя в девяносто третьем?
– Да, это так. Тогда он чудом остался жив. А потом мы снова встретились.
– Невероятно! – задумчиво произнес Максимилиан. – Какая удивительная судьба! А почему именно Корсика?
– Предки Бернара по материнской линии – корсиканцы.
– Вот оно что! Соотечественники императора… К какому сроку приготовить документы?
– Через неделю. Детям не нужно, только мне, Бернару и Адели. Ведь она уже взрослая.
– Расскажи мне о ней, – попросил Максимилиан.
– Боюсь, сейчас не самый подходящий момент, Макс.
– Да, наверное. – Его взгляд потух, и, заметив это, Элиана подумала: возможно, она слишком сурова с ним?
– Адель здесь. Она ждет меня в приемной, – сказала женщина.
Максимилиан изменился в лице.
– Вот как? Может быть, вы согласитесь выпить со мной кофе? – Он улыбнулся своей прежней очаровательной и в то же время – куда более грустной улыбкой. – Я буду благодарен тебе за это до конца жизни.
– Хорошо. Я ее позову. Правда, она сильно расстроена из-за отца.
– Понимаю.
Женщина поднялась и пошла к дверям. Максимилиан проводил ее взглядом. Все та же чуткая, гордая Элиана! Несмотря на груз прожитых лет и все невзгоды, что выпали на ее долю, ее глаза до сих пор сияют приглушенным, завораживающим душу светом, напоминающим свет луны в ночи, маяка в тумане, свечи в хижине усталого бедняка.
«Это случилось в нашей жизни – часто говорим мы себе, – подумал он – Но беда не в том, что что-то случается, а в том, что все происходит или слишком рано, или слишком поздно. Совпадение желаемого и действительного – вот то редкое счастье, что выпадает лишь на долю избранных, а остальные… Они бессильно глядят на небо, точно пытаясь притянуть будущее, соединить его со своими мечтами и обратить в явь, или окунаются в прошлое, оживить которое не проще, чем картинку на глянцевой открытке. Да, но зато оно живо в дорогих душе и ранящих сердце воспоминаниях!»
Вошла девушка. Максимилиану почудилось, что она изменилась с тех пор, как он видел ее в последний раз. Стала стройнее и выше и как-то утонченнее. А какого чудесного голубовато-серого оттенка у нее глаза! И еще – удивительное лицо, на котором отражается все, что она чувствует и переживает.
Максимилиан предложил Адели сесть. Элиана заняла прежнее место, и вскоре молчаливый лакей бесшумно внес серебряный кофейник, фарфоровые чашки, блюдце с облитыми шоколадной глазурью пирожными, расставил все это на столике с мраморной крышкой и так же неслышно удалился.
– Ты помнишь господина Монлозье, дорогая? – спросила Элиана.
– Да, конечно, – отвечала девушка, поворачиваясь к нему, и Максимилиан завороженно ловил ослепительный свет ее взгляда.
Разговаривая с Аделью, он, казалось, ожил – Элиана это заметила. В глазах Максимилиана появились выразительность, блеск и особая трогательно-мечтательная печаль. Таким она его и любила когда-то.
Женщина не могла долго задерживаться и вскоре стала прощаться. Адель вышла первой, а Элиана остановилась на пороге.
– Куда прислать документы? – спросил Максимилиан. – К тебе домой?
– Нет. Наверное, это опасно? Лучше к какому-нибудь верному человеку, которого мы оба знаем. К Полю де Ла Реньеру. Он согласится помочь.
– Хорошо. Удачи тебе, Элиана!
– Спасибо. – Женщина крепко пожала его руку. – Она мне понадобится. Прощай.
– Неужели мы больше не увидимся?
– Кто знает!
И он прошептал, не выпуская ее пальцев:
– Я всегда буду ждать тебя, Элиана. Пожалуйста, помни: ты и… твоя дочь для меня – самые дорогие гости.
ГЛАВА VIII
Элиана шла по улице Монпасье, мимо светящихся яркими огнями кофеен в сторону Пале-Рояля. На ней была длинная, почти до пят черная накидка с капюшоном, наполовину скрывавшим лицо. Ей вдруг захотелось немного побродить, собраться с мыслями и заодно – попрощаться с Парижем. Потом на это, возможно, уже не хватит времени.
Париж, ее Париж, он был с нею все эти годы, и она была с ним!
Пантеон – усыпальница великих людей Франции, расположенный на высоком берегу красавицы Сены, Дом Инвалидов со сверкающим, как солнце, позолоченным куполом, чудесные готические церкви, ряды великолепных классических особняков, сады и парки, прохладные, тенистые, густые, напоминающие прибежище сказочных нимф, Булонский лес с широкими аллеями и искусственными озерами – всего и не перечислишь!
183 
