Последние отзывы

  39  

– Да, Чад, да.

Он поднялся с узкого дивана и взял ее на руки, как тогда, когда нес ее из своего пикапа.

– Тогда я сейчас буду тебя любить, – сказал он, прижимаясь к ее волосам.

Охваченная внезапным приступом скромности, она зарылась лицом ему в плечо и снова кивнула. Он отнес ее через холл в спальню. Опершись коленом в матрас, он медленно и осторожно положил ее поперек кровати.

Он выпрямился, и Ли как завороженная смотрела, как он стягивает с себя одежду. Он так спешил, что в нетерпении едва не оторвал пуговицы с рубашки. С голой грудью он скакал на одной ноге, снимая ботинки и носки. Ли еще не успела приготовиться к его виду в одних темно-синих трусах, как он уже был без джинсов. У нее захватило дух.

При свете маленького ночника углубления его тела казались темнее, а выпуклые места становились еще более рельефными. На фоне темной кожи выделялась растительность, густо покрывающая грудь и лишь слегка припорошившая остальные места. Когда он нагнулся к ней, на ногах и руках его заиграли мускулы. Без рубашки он казался еще более широкоплечим и мощным. Свидетельство его мужской силы под облегающими трусами было столь внушительным, что Ли на мгновение охватила паника.

Но его голос устранил всякое замешательство.

– Ли.

Он просто произнес ее имя, но это простое слово и то, как он его произнес, сказали ей больше всяких других слов. Он поцеловал ее, раздвигая языком губы и наполняя ее блаженством, которое, как стрела, пронзило ее до самой глубины.

Его рука нащупала ее грудь. Мягко массируя, он приподнял ее и стал легонько потирать сосок большим пальцем. Когда же сосок набух и затвердел под его лаской, он обхватил тугую почку губами. Ли впилась руками ему в волосы.

– Чад, Чад, – воскликнула она, извиваясь всем телом и чувствуя, как то, что он делает своими губами, доставляет ей неслыханное удовольствие.

– Я никогда не смогу насытиться тобой, – прошептал он, повернув голову к другой ее груди. Плоской ладонью с расставленными широко пальцами он водил по ее животу. Опять, уже во второй раз за один день, ему пришлось биться с застежками и молнией. Он сел и нагнулся, чтобы снять с нее туфли.

Просящим взором он поискал ее глаза, чтобы затем запустить пальцы под резинку ее шерстяных брюк и стянуть их с нее. Теперь на ней оставались лишь колготки и желтые кружевные трусики.

– О-оо! – Она закрыла лицо руками. – В кино женщины всегда носят шелковые пояса с резинками и черные чулки.

– Разве я на что-нибудь жалуюсь? – спросил он с легким смешком, стягивая с нее колготки.

На какой-то миг он остановился, чтобы оглядеть ее полунаготу, а затем лег рядом с ней, по-хозяйски обхватив рукой за талию.

– Никогда – ни в жизни, ни в кино – не видал женщины, которая была достойна хотя бы держать для тебя свечу. У тебя очень красивое тело. Ли. Я думал, что у молодых матерей отвислые груди и дряблые животы с некрасивыми растяжками на коже.

Он поцеловал ее долгим и глубоким поцелуем, а затем продолжал, как если бы и не прерывался:

– У тебя потрясающе крепкие груди. В качестве доказательства этой мысли он принялся дразнящими круговыми движениями массировать один сосок, пока он в ответ не сжался и не затвердел.

– И растяжек у тебя никаких нет, – бормотал он, теребя сосок языком. – Ты вся такая красивая.

Рука его скользнула под кружевные трусики и нежно обхватила ее ягодицу. У нее вырвался легкий горловой стон. Он лег рядом, прижав свою вставшую плоть к ее бедру. Она придвинулась к нему еще теснее.

– Разрешите отдать вам почести, – прошептал он, спуская с нее трусики. Приподнявшись над нею, он стал, покачиваясь, ласкать ее бедро между двумя своими. Волосы у него на ноге щекотали и дразнили ее шелковистую кожу. – Поцелуй меня. Ли.

Ей не требовалось второго приглашения. Ее губы уже ждали этого. Пробуя его на вкус, язык ее без лишних церемоний устремился в глубину его рта. Руки блаженствовали на просторах его твердой и мощной спины. Она обхватила его руками за пояс и двигалась с ним в такт.

Оторвавшись от ее губ, он обжег ее живот ненасытными и грубыми поцелуями. Одна отважная рука продвигалась вверх по ее бедру. Защищаясь, она держала ноги вместе, но это продолжалось недолго, и она расслабилась под его настойчивыми пальцами.

– Я не хочу сделать тебе больно, – простонал он в отчаянии. Но ему не о чем было волноваться.

Она была вся открыта для его любви, подготовлена к ней силой его поцелуев, магией его прикосновений.

  39