Особенно,... 
72 
В один из холодных, дождливых и беспросветных дней она сидела с Рейборном в его «берлоге», разглядывая альбомы с фотографиями, которые он попросил ее привести в порядок. И всюду она видела Зака. Зака – маленького мальчугана, затем – школьника, студента. Он широко улыбался ей то в баскетбольной, то в бейсбольной форме, то в костюме для верховой езды, то из-под какого-то шлема. Неужели не было ни единого вида спорта, в котором бы он не отличался? На нескольких фотографиях он стоял в обнимку с какой-то девушкой, утопающей в розовом кружевном платье. Любил ли он ее? Не она ли так глубоко ранила его сердце? Не ее ли пытался он забыть в Сноу Берд? Быть может, они много лет встречались, а потом она выросла и вышла замуж за другого?
Камилла медленно рассматривала фотографии Зака – вот он лучащийся счастьем после окончания колледжа крепко обнимает отца. Сердце Камиллы разрывалось от гордости и боли. Увы, видимо, судьба распорядилась так, что она никогда не станет частью его жизни…
Внезапно из глаз девушки хлынули неудержимые, неподвластные разуму слезы. Она закрыла лицо руками.
– Ну что ты, милая, не надо, не плачь. Просто не могу видеть тебя такой, – Прескотт протянул ей белоснежный платок, и Камилла попыталась вытереть слезы, но они все капали и капали.
– Простите, Рейборн, – выдавила она, – я не хотела вас расстраивать. Мне так стыдно. Старик нежно обнял ее, поглаживая по плечу.
– Тебе вовсе нечего стыдиться, Камилла. – Голос его был полон отцовского сочувствия. – Еще в Атланте, впервые увидев тебя, я в глубине души начал надеяться, что вы с Захарием можете понравиться друг другу. Ты чем-то напомнила мне мою Элис. Нет, не внешне, но от тебя исходило такое же сияние, как от нее. В наши дни редко увидишь, чтобы женщина светилась внутренним светом. Похоже, женщины совсем разучились быть женственными, мягкими и именно тем и прекрасными. Карьера – вот и все, что их волнует. О нет, я вовсе не против того, чтобы женщины работали и имели бы свое дело, но при этом мне нравится видеть женщину, великолепную именно тем, что она – женщина. Понимаю, я ужасно отстал от жизни, – он чуть помолчал в задумчивости, словно пытаясь поймать потерянную мысль, и продолжил: – В тот первый день твоего приезда сюда я сразу ощутил, что между вами с Заком что-то происходит. Конечно, тогда я еще ничего не знал о том, что случилось в Юте два года назад. Забавно, до чего же тесен мир, правда? А потом, в то утро в больнице, когда я проснулся и услышал, как вы барахтаетесь на той смешной каталке, то просто пришел в восторг. Нет-нет, не смущайся, – добавил он, ласково похлопывая ее по руке. – То, что вас тянет друг к другу – дело совершенно естественное. Помню, мы с Элис… Ну, словом, я еле удержался, чтобы не закричать от радости. К тому времени я уже полюбил тебя, Камилла, и не мог бы желать себе лучшей дочери и лучшей жены для моего сына, – он проникновенно заглянул в полные слез глаза девушки и погладил ее по щеке – Вообрази же мой ужас, когда я услышал ваш разговор. Не будь я так слаб и болен, не миновать бы моему сынку хорошенькой трепки. Я очень разозлился на него, что он причинил тебе столько горя. А как он с тобой разговаривал? Просто стыд! Хорошо еще, что его мать не дожила до этого позора. Вот тогда-то я и решил, что вас непременно надо поженить.
Камилла печально поникла головой.
– Значит, вы сделали это, лишь желая наказать Зака?
– Нет, моя дорогая. Я сделал это потому, что считал – да и сейчас считаю, – что вы с За-харием на самом деле любите друг друга, только не хотите почему-то этого признавать. Будь ты бессердечной кокеткой или интриганкой, я бы просто-напросто забыл об этом инциденте раз и навсегда. Не думай я о вашей любви и о том, какие у вас могут родиться умные и красивые детки, я бы ни за что на свете не стал прибегать к таким крутым мерам, чтобы соединить вас.
– Спасибо, Рейборн, теперь я знаю, что вы действовали из самых лучших побуждений, – Камилла потупилась, не в силах встретить все понимающий взгляд проницательных темно-синих глаз, поблескивающих из-под густых седых бровей. – Просто дело в том, что мы с Заком… он и я… в общем, у нас ничего не вышло. Мне бы так этого хотелось – не только ради вас. Я старалась, правда-правда старалась, но… – Она замолчала, так и не договорив, а про себя добавила: «Но ваш сын любит совсем другую женщину».
– Камилла, мне очень жаль видеть, что вы оба так несчастны. Я надеялся, что, заставив вас пожениться, тем самым помогу вам распознать, как вы друг друга любите. Я и сейчас убежден в вашей любви. Но я человек разумный и не могу силой принуждать вас к союзу, от которого и тебе, и Захарию одни лишь страдания. Когда ты уедешь, Камилла, а я знаю, что ты уедешь, ты слишком честна, чтобы долго жить во лжи, я буду очень скучать по тебе. И, пожалуйста, помни, что «Свадебный венок» всегда будет тебе домом.
72 
