Особенно,... 
104 
— Так, поболтаюсь по городу.
— Ну тогда…
— Идите лучше в дом.
— Я еще не расплатилась с вами.
— За что?
— За самолет, за ваше время.
— Это бесплатно.
— Но я настаиваю. Он чертыхнулся.
— О деньгах я вообще не собираюсь с вами говорить. Ясно? А теперь спокойной ночи.
Он повернулся и широкими шагами направился прочь, но она снова окликнула его. Рид обернулся и пристально взглянул на нее.
— Я не хочу оставаться сегодня одна, — поспешно призналась Алекс. Несмотря на то что она проплакала весь день, запас слез у нее еще не иссяк. Они покатились по щекам, обильные, как летний ливень. — Пожалуйста, Рид, не уходите. Побудьте со мной.
Он вернулся под навес веранды, но волосы и плечи у него уже промокли. Упершись руками в бока, он резко спросил:
— Зачем?
— Я ведь сказала, зачем.
— Причина, должно быть, все-таки в другом, иначе вы бы так не просили.
— Ладно, — крикнула она, — паршиво мне. Такая причина подходит?
— Нет.
— Мне больно, оттого что моя мать столько вытерпела из-за меня, — сказала она, вытирая слезы.
— Я не врач.
— Мне нужна поддержка.
— Извините, но у меня другие планы.
— Вам что же, совсем безразлично, что я умоляю вас о помощи?
— В общем, да.
Она ненавидела его за то, что ей приходится его упрашивать. Тем не менее, отбросив остатки гордости, она сказала:
— Моя бабушка Грэм до самой смерти не простила мне того, что я сломала Селине жизнь. Она хотела, чтобы Седина вышла замуж за Джуниора, и считала мое несвоевременное появление на свет виной тому, что этого не случилось. И теперь, черт побери, мне нужно знать, что хоть вы не презираете меня. Неужели вы не понимаете, как ужасно я себя чувствую оттого, что из-за меня моя мать вышла за другого, хотя любила вас. Если бы не я, вы бы поженились, имели бы детей и прожили бы всю свою жизнь в любви. Пожалуйста, Рид, побудьте сегодня со мной.
Он подошел к ней вплотную, приперев ее к стене, и тряхнул за плечи.
— Хотите, чтобы я погладил вас по головке и сказал, что все хорошо, что завтра солнце выглянет снова и все образуется.
— Да.
— К вашему сведению, госпожа прокурор, я не гожусь для того, чтобы рассказывать перед сном сказки. Когда я остаюсь на ночь с женщиной, то не для того, чтобы утешать ее, потому что ей больно, и не затем, чтобы подбадривать ее, потому что ей взгрустнулось. — Он придвинулся еще ближе. — И уж, конечно, не за тем, черт возьми, чтобы изображать из себя папочку.
Глава 28
Грегори Харпер, прокурор округа Трэвис штата Техас, определенно был в ярости. За последние пять минут он курил уже третью сигарету. Его гнев был направлен против помощника прокурора, сидевшей с довольно помятым видом по другую сторону стола.
— Ты с кем спала сегодня, с Дракулой? У тебя такой вид, как будто тебя до дна выпили, — бросил ей Грег в своей обычной резкой манере.
— Такие чувствительные удары нельзя наносить подряд.
Не валите все в одну кучу, пожалуйста.
— Чувствительные удары? А-а, ты имеешь в виду то, что я велел передать тебе, что с твоим расследованием покончено, а тебе надо дуть в Остин срочно, сломя голову, во весь опор, что есть мочи, без задержки, одна нога здесь, другая там?
— Да, это сокрушительный удар. — Алекс положила ладони на край стола. — Грег, вы не можете просить меня все бросить сейчас.
— Я и не прошу, я приказываю. — Он встал со своего вращающегося кресла и направился к окну. — Какого хрена ты там натворила, Алекс. Мне вчера звонил губернатор, он был буквально взбешен. Именно взбешен.
— Он всегда так на всех реагирует.
— Сейчас это к делу не относится.
— Сомневаюсь. Ведь все, что вы делаете, Грег, имеет политический прицел. И не притворяйтесь, что это не так. Я не осуждаю вас, но и вы перестаньте изображать из себя святую невинность только потому, что вам дали по рукам.
— Губернатор считает, что его комиссия по конным бегам не может ошибаться. Признать, что комитет ошибся, выдав лицензию «Минтон Энтерпрайзес», для губернатора равносильно признанию в том, что он сам совершил большой промах.
— Ну, если речь идет о лицензии, то репутация компании «Минтон Энтерпрайзес» вполне безупречна.
— Ясное дело. Закавыка только в том, что ты подозреваешь в убийстве одного из Минтонов, а если не их, то блюстителя порядка. Вот как славно оно обернулось, а я-то, дурак, было забеспокоился.
104 
