48 
— По существу, меня держали под домашним арестом.
— Вот именно! Так в чем же вы упрекаете меня?
— Я не упрекаю, просто хочу разобраться во всем до конца…
— К чему же вы пришли?
— Всюду только и говорят, что ни один из нас не настоящий. Уж если-де существует один искусственный человек, значит, их может быть и больше.
— В том-то и дело! Только подумайте — ваше сообщение об изобретении, как бумеранг, обратилось против вас же самих! Власти любой ценой хотят отвлечь внимание общественности от планов, вынашиваемых уже давно, — развязать агрессивную войну, войну, которая уничтожит в своем огне миллионы человеческих жизней. Ваше изобретение пришлось весьма кстати: теперь правящие круги пытаются убедить всех, что во главе международного движения за мир стоят роботы! Люди-автоматы, понимаете? Народ хотят запугать этаким страшилищем!
После минутного молчания он продолжал уже спокойнее:
— Теперь они кричат на всех перекрестках, будто репродуцированные люди, размноженные к тому же в неограниченном количестве, вполне возможная вещь! Они-де таят в себе смертельную опасность, и поэтому против них нужно защищаться. А «защищаться — значит вооружаться!
— Выходит, один и тот же факт можно представить по-разному, все зависит от того, какое толкование выгоднее, — заметил я иронически.
— Факты, профессор, упрямая вещь, а вот доверчивых людей до сих пор удается вводить в заблуждение. Кстати, вас не удивит, если здесь вдруг появятся полицейские агенты? Они могут нагрянуть с минуты на минуту… Для полиции момент как нельзя более подходящий: можно поймать сразу двух зайцев — накрыть обоих Бирмингов!
У меня снова мелькнула мысль — а не отключить ли двойника?
— Мое время на исходе, — тихо проговорил тот. — А пока я в вашем распоряжении!
— Позвольте, что значит «на исходе»?
— Именно то, что я сказал.
— Не говорите загадками!
— Хорошо, попытаюсь разъяснить. Человек живет до тех пор, пока находит в этом смысл…
— Значит, вы не видите смысла в жизни?
Двойник едва заметно покачал головой.
«Что это означает, — я растерялся, — согласие или отрицание?»
— У человека обязательно должна быть цель, ему нужно непременно жить в действии. Мне же ничего другого не осталось, как умереть. И я умру.
Последние слова потрясли меня. Он не сказал «исчезну» или «сойду со сцены», — нет, совершенно отчетливо он произнес: «Я умру».
— Послушайте, зачем вам умирать? Установку всегда можно включить снова…
Репродуцированный Бирминг уселся в кресло.
— Вы так и не хотите понять, профессор, что у вас больше нет установки.
Я даже зажмурился.
— Произошла абсорбция, то есть полное поглощение, — продолжал он, не обращая на меня внимания. — Под действием биотоков вещество, состоящее из сверхчувствительных молекул, приняло форму человека.
— Каким образом?
— Вам лучше знать, — спокойно ответил теледвойник.
— Вы хотите сказать, что с того критического момента вы — полноценное одушевленное существо? Иначе говоря, человек?
— Вы невнимательны. Я же совершенно ясно сказал: под воздействием биотоков сверхчувствительное вещество приняло форму человека. Все остальное появилось несколько позже. Чтобы вам была понятна моя мысль, приведу пример: как по-вашему, можно ли считать полноценным человеком только что родившегося младенца, жизнедеятельность которого на первых порах определяется лишь инстинктами?
— Безусловно.
— Но ведь я-то появился на свет взрослым человеком. Поэтому я и говорю, что мое младенческое состояние длилось считанные минуты.
— Тогда как же вы могли заключить, что… словом, что вы не настоящий, а искусственно созданный Бирминг?
— Я этого никогда не утверждал.
Мы в упор посмотрели друг на друга.
— Не утверждали?
— Никогда!
— Но ведь только что вы совершенно недвусмысленно заявили, как под воздействием биотоков установка… следовательно, вы всего лишь…
— Вы путаете совершенно разные вещи. Настоящий Бирминг — это я.
В бешенстве я вскочил:
— Уж не меня ли вы считаете мною же изобретенным аппаратом?!
— Профессор, успокойтесь…
Огромным усилием воли я сдержал свой гнев.
— Извольте объяснить…
— Я стал полностью одушевленным человеком в тот момент, когда вы были самим собой, то есть истинным Бирмингом, свободным от каких бы то ни было условностей. Вот эти подлинные черты вашего характера и перешли ко мне.
48 
