— Сеньор Муньос? — спросила я. — С вами все в порядке?
Управляющий «Кайпириньей» разразился длинной и очень нецензурной тирадой на испанском языке.
«Хорошо, что Иррибаррен этого не слышит», — подумала я.
— У меня есть для вас очень важная информация, — сказала я, когда он выдохся и затих.
— Что еще за информация? — грубо спросил представитель Медельинского картеля.
— Уго Варела обманывает вас, — сказала я. — Он работает еще и на Басилио Гандасеги. Варела пытается продать ему изобретение Захара.
— Что за чушь! — возмутился Хосе. — Басилио никогда не посмеет переходить мне дорогу. И Уго мне предан.
— В данный момент Варела обсуждает с Гандасеги план действий. Один из них и убил Захара и Росарио. Кстати, Уго вернул вам деньги, которые Захар положил в камеру хранения?
— Нет, — растерянно пробормотал Муньос. — Он сказал, что милиция обнаружила номер камеры хранения в записной книжке Захара и забрала деньги.
— Чушь собачья! — засмеялась я. — И вы купились на эту туфту? А сейчас Уго получит от Басилио еще полмиллиона долларов. Неплохо, а?
— Кто ты такой? — прорычал управляющий. — Откуда тебе все это известно?
— Приезжайте в «Каса де брухос», — сказала я и отключила мобильник.
Примерно такой же разговор состоялся у меня с Клаудио Иррибарреном, с той разницей, что террорист не употреблял грубых выражений. Я объяснила ему, что Варела и Гандасеги наложили лапу на интересующие его документы и, кроме того, один из них убил Росарио и Захара. Затем я попросила его приехать в «Касаде брухос» и попрощалась.
Луис недоверчиво посмотрел на меня.
— Ты действительно ненормальная! — покачал головой он. — Ты хоть представляешь, что здесь начнется, если сюда заявятся Иррибаррен и Муньос со своими телохранителями?
— Не представляю, — сказала я. — Но мне очень хочется на это посмотреть.
— Ну хорошо! И что ты собираешься делать дальше? — спросил колумбиец. — Муньос и Иррибаррен приедут не раньше чем через час. Думаю, что наше отсутствие обнаружат гораздо быстрее и сразу же начнут нас искать. На что ты рассчитываешь?
— А что собирался сделать ты, спровадив меня отсюда? — поинтересовалась я.
— Я хотел подслушать, о чем говорят Варела и Гандасеги, — пожал плечами Луис. — Но для тебя это слишком опасно.
— Это не тебе решать, — отрезала я. — Лучше подумай о том, как мы проберемся в дом.
— Ладно, как хочешь, — обреченно вздохнув, согласился колумбиец. — Только ради бога, не таскай за собой повсюду эту тварь! Спрячь ее где-нибудь в укромном местечке.
— Не могу, — сказала я. — А вдруг она опять убежит? Я ведь обещала Эусебио вернуть ее в целости и сохранности.
— Похоже, что безопасность этой проклятой сороконожки для тебя важнее, чем мое душевное спокойствие, — обиделся Луис. — Недаром в Латинской Америке есть пословица, что у женщин душа гиены и золотое сердце, потому что оно тяжелое и твердое, как камень.
— А раньше ты говорил мне комплименты, — заметила я. — Вот как экстремальные ситуации меняют человека. Ты ведешь себя так, словно мы уже десять лет женаты. Только ворчишь и жалуешься. И это мужественный и бесстрашный полицейский!
— Вот именно. Я полицейский, а не чертов энтомолог, — сердито произнес колумбиец. — Хотя после общения с тобой у меня появилось большое искушение уйти в отставку. Ладно, если тебе так нравится эта кошмарная паучиха, хотя бы держи ее подальше от меня.
— Не беспокойся, — сказала я. — Все под контролем.
— Хотелось бы верить, — вздохнул Луис.
— Мы что, собираемся обсуждать расовые вопросы или, наконец, займемся делом? Нам нужно выяснить, где бумаги! — послышался голос Муньоса.
— Ну так допроси его! — предложил ему Иррибаррен.
— Будешь говорить? — спросил Муньос.
— С клясномольдими не лязговаливаю! — гордо ответил Мао Шоу Пхай.
Затем раздалось сдавленное рычание управляющего «Кайпириньей» и шум борьбы.
— Что там происходит? — понизив голос, недоуменно спросил Луис.
Мы сидели, прижавшись к стене, на опоясывающей дом по периметру террасе прямо под окном кабинета гайанского дипломата.
— Они прослушивают магнитофонную запись встречи Муньоса и Иррибаррена в ресторане «Харакири», которую я организовала для того, чтобы выяснить, кто убийца, — шепотом объяснила я. — Видимо, они забрали из машины ящик с магнитофоном и подслушивающей аппаратурой.