Особенно,... 
61 
Уговаривал его мент забрать заявление. Но не уговорил. Дал неделю на раздумье. И вот снова явился по его душу.
– Ты хоть понимаешь, что сотворил? – набросился на него Юрзин. – Ты собак на меня навешал, которых не было. Я же тебя не бил? Не бил. А ты пишешь, что я тебя пытал. Начальство на меня косится. Прокурор лютует... Ты подставил меня, Тихонов. Подставил!
На мораль мент давит. Но Ролана этим не проймешь. Он уже давно не чайник. Сначала сама жизнь ожесточила его. Тюрьма добавила жару. Не сказать, что Ролан закалился в этом горниле, но то, что душа зачерствела до твердости каленого железа, – это точно... И даже в радость осознавать, что Юрзину досталось на орехи. Он мент. А менты для Ролана – враги, которых нужно уничтожать...
– Это ты меня подставил, – волком глянул на мента Ролан. – Кто Бирюка мне подсунул?
– Ничего не знаю, – усмехнулся капитан.
– Я тоже ничего не знаю... Не угонял я тачку. И терпилу по голове не бил. А ствол в машине нашел...
– А показания из тебя силой выбили?
– Ага... Ты не держи меня, начальник. Скоро ужин. У нас тут строго по распорядку...
– Да, Тихонов, совсем ты одичал...
– Твоими молитвами, начальник. Или ты думал, что тюрьма меня ангелом сделает? К волкам меня сунул, и хочешь, чтобы я как овца блеял, да?
– Ты еще настоящих волков не видел, – зловеще усмехнулся мент.
– Я есть хочу. Ужин у меня, начальник. Зови конвойного, пусть меня уводит...
– Может, все-таки заберешь заявление?
– Конвойника зови.
– Ладно.
Юрзин мог бы вызвать конвоира, не поднимаясь с места. Но он встал со стула, вышел в коридор. Через минуту вернулся вместе с конвоиром.
Привычное «Встать! Руки за спину!». Привычно мрачный коридор. Решетки, решетки... Но в какой-то момент Ролан понял, что его не туда ведут. Его камера находилась в восточном крыле здания на втором этаже. А он оказался на первом, в западном крыле. Впрочем, отличий почти никаких. Все те же гулкие, тускло освещенные коридоры, камеры, камеры...
Конвоир передал его надзирателю.
– По личному распоряжению, – тихо сообщил он вертухаю.
Но Ролан все услышал. Чье это личное распоряжение?
– Руки за спину!.. Лицом к стене!..
Надзиратель открыл дверь. Взял Ролана двумя руками за плечи и втолкнул его в камеру. Как будто он мог убежать...
Камера не маленькая. Квадратов двадцать. Но всего восемь шконок – в два яруса. Нижние койки заправлены, а верхние пустуют. За столом четыре мрачных типа. Трапезничают. Запах гречневой каши с мясной подливкой. Нехило ребята здесь живут.
– Здорово, братва! – стараясь сохранять самообладание, поздоровался Ролан.
Но никто даже головы к нему не повернул.
Ролан простоял минут десять, но так и не дождался внимания к своей персоне. Ну раз так, то можно самому занимать место. Тем более что выбор есть...
Матрац, белье, все вещи остались в камере. Сюда он пришел с пустыми руками. И дураку понятно, что неспроста он здесь оказался. И морды за столом не вызывали доверия. Нехилого десятка мужики. Злобные и угрюмые, как бирюки. Пространство вокруг них наэлектризовано темной энергией... Что-то должно было произойти. И Ролан догадывался, что именно...
Мягким пружинистым шагом он подошел к крайнему ряду шконок, ловко и быстро запрыгнул на «пальму».
– Э-э, ты че делаешь, урод? – вскочил из-за стола здоровенный как буйвол детина.
Оскал как у оборотня из фильма ужасов. Вслед за ним обнажили клыки и остальные монстры.
Но Ролан и не подумал соскакивать со шконки. Для него это высота, с которой можно держать противника под контролем.
– Спать хочу. А что, нельзя?
– В морге выспишься, – осклабился «оборотень».
– Зачем в морг? – не согласился с ним здоровяк со свиным рылом. – Запетушить его и в курятник...
– Беспредельничаете, братва! – предостерег их Ролан.
– Где ты тут братву видишь, козел?! Петух гамбургский тебе брат!.. А ну слезай!
Громила попытался ухватить Ролана за ногу. Но сначала поймал воздух – руками. И только затем ногу – мордой лица. Ролан с такой силой пнул его пяткой в нос, что верхняя шконка чуть не слетела с нижней.
Ролан бил на поражение. Вплоть до уничтожения. Поэтому первого противника вырубил начисто. Живой тот или мертвый, плевать. Главное, выжить...
Он знал, куда попал и с кем имел дело. Лохмачи это, из пресс-хаты. Попал он сюда по личному распоряжению капитана Юрзина. Не на шутку разозлился мент. И нешуточную меру наказания избрал. Под беспредельщиков несговорчивого клиента бросил.
61 
