6 
– Проходите, садитесь.
– Спасибо.
Скобелев сбросил пальто, подхваченное Барышевым, прошел в комнату. Рукопожатие Андрея Наумова было несколько нервным. Скобелев уселся в кресло, а Барышев с Наумовым устроились на диване напротив. На столе стояло несколько бутылок с коньяком, фрукты, конфеты и на пластиковом подносе много чистой посуды – бокалов, рюмок, пузатых фужеров. Тут же три рюмки были выставлены на стол.
– Коньяк? Водка? Вино? – заглянув в глаза Скобелеву, осведомился Петр Барышев, потирая свои крупные ладони о подлокотник дивана.
– Лучше коньяк. На улице сыро и противно.
– Да-да, коньячок. Андрюша, разлей. Андрей Наумов быстро наполнил рюмки, подвинул на середину стола пепельницу.
– Я не курю, – сказал Александр Михайлович Скобелев и с неприязнью взглянул на искрившуюся бликами массивную хрустальную пепельницу.
– Как не курите? – изумился Барышев.
– А вот так. Сегодня утром бросил.
– Хо-о! – протянул Барышев. – Я бросал раз двадцать и столько же раз начинал, – он положил перед собой распакованную пачку «Мальборо» и золоченую зажигалку «Зиппо».
– Я сказал – не курю.
– Неволить не стану, – миролюбиво произнес Барышев, – но думаю, Александр Михайлович, вы не будете против, если мы закурим? Дело-то нервишки треплет.
– Мне абсолютно безразлично.
– Вам не противен дым?
– Опять же – лишнее искушение.
– Ни то, ни другое, – соврал Скобелев, хотя судорожно глотнул слюну, глядя на зыбкий огонек зажигалки.
– Ну смотрите, смотрите. Если захочется, пожалуйста, курите.
– Не захочется, – Скобелев вцепился пальцами в подлокотники кресла так сильно, что суставы побелели. – Я жду, – сперва посмотрев в глаза Барышеву, затем перехватив взгляд Наумова, сказал Александр Михайлович.
– Сумма, которую вы назвали, астрономическая. Я это говорил вам с самого начала.
– Разве?
– Да, это очень большие деньги, – повторил Андрей Наумов и принялся щелкать зажигалкой – наконец его руки нашли себе занятие.
«Теперь он будет баловаться с зажигалкой до конца встречи», – отметил про себя Скобелев.
– И что дальше? – монотонно, глядя на рюмку с коньяком, поинтересовался он.
– Сумма большая. Но наши партнеры согласны ее выплатить в несколько этапов. Если вас это устраивает, то мы продолжим переговоры. Если нет, то мы ничего не сможем сделать, – перехватил инициативу Барышев.
– Сколько этапов? – вновь лаконично спросил Скобелев.
– Три. Ведь мы понимаем, что для выполнения операции вам нужен первоначальный капитал.
– Несомненно. Я об этом говорил в прошлый раз. И это мое основное условие.
– Значит, часть вы получите сразу. Если хотите – сегодня же. Вторую часть – при передаче груза. А третью, самую большую часть, лишь после того, как наши партнеры убедятся в качестве товара, удостоверятся, что это именно то, о чем шла речь.
– То, что вы обещали, – вставил Наумов.
– В этом не может быть сомнения, – спокойно и холодно, сделав маленький глоток коньяка, отчеканил Скобелев и костяшками пальцев принялся барабанить по столешнице.
Два бизнесмена переглянулись.
– Но давайте оговорим, Александр Михайлович, наш «верх».
– Что вы имеете в виду?
– Я прекрасно понимаю, насколько серьезно и опасно дело. Мы с Андреем рискуем, рискуем очень сильно.
– Чем же это вы рискуете? – криво улыбнулся бледными губами Скобелев, обнажив кончики желтоватых зубов.
– Мы рискуем всем и, в первую очередь, жизнью.
– Я думаю, миллион вас устроит?
– Именно об этой сумме мы и хотели вести речь, – сказал Андрей Наумов, ставя сверкающую зажигалку на стол.
– Тогда можно считать, что мы договорились, – судорожно выдохнул Скобелев.
– Ну что ж, уточним детали. Какое количество этого вещества вы предполагаете поставить?
– Вы имеете в виду единиц товара? – перейдя на странный жаргон, понятный только посвященным в тайну операции, произнес Александр Михайлович Скобелев, глядя в бегающие глаза Андрея Наумова.
– Да. Сколько вы сможете поставить единиц товара, гарантированно?
– Не меньше пятнадцати.
– Пятнадцать контейнеров? – Петр Барышев аж побагровел.
– Да, не менее пятнадцати единиц. Это серьезная сделка, потому и деньги такие.
– А если операция сорвется?
– Тогда я не получу своих денег, – коротко бросил Скобелев.
– Полковник, тогда не только мы все не получим денег, тогда нас всех убьют.
6 
