15 
Но оставался Корис, росший с головой гормского вельможи на теле обитателя болот, о чем ему никогда не позволяли забыть. А потом Хильдер женился снова, на госпоже Орне, дочери властелина-купца, плававшего далеко, и взял за ней хорошее приданое. Горм шептался и надеялся: уж очень все рассчитывали, что наследником будет объявлен младший сын Уриэн, в жилах которого не было ни капли чуждой крови, о чем свидетельствовало его стройное юное тело.
В должное время Хильдер умер. Но умирал он долго, и шептуны могли подготовиться к его смерти. Те, кто думал воспользоваться Орной и Уриэном в своих целях, просчитались, ведь проницательную госпожу Орну, к тому же дочь купца, не так просто было обвести вокруг пальца, как какую-нибудь домашнюю затворницу. Уриэн — еще ребенок, и она будет регентом при нем… Были и такие, кто противился этому, и переубедить их можно было только силой.
Орна весьма разумно перессорила вельмож Горма между собой, ослабив их и укрепив собственные силы. Но когда она обратилась за поддержкой вовне, то поступила как последняя дура на свете. Ведь именно Орна и навлекла на Горм черную погибель, тайно призвав на помощь себе флот Колдера.
Колдер лежал далеко за морями, на краю света, и лишь один из десяти тысяч моряков знал путь туда. Ведь честные, истинные люди держались подальше от мрачной гавани и не бросали якорь у ее причалов. Все и всюду знали, что кол-дериты не такие же люди, как все, и общаться с ними — значило навлечь на себя проклятье.
Поэтому день смерти Хильдера закончился в Горме кровавой гибельной ночью. И только сверхчеловеческая сила Кориса позволила ему вырваться из расставленных тенет. А потом была только смерть, смерть и гибель, люди Колдера напали на Горм, и он перестал существовать. Если и жив был еще хоть кто-то из подданных Хильдера, надежды у него не было. Ведь к стране Колдер отошел Горм, да и не только остров Горм — через год гладкие стены и башни поднялись на берегу и назвались городом Илем. И никто из людей Эсткарпа по своей воле не входил в его ворота.
Словно растущая лужа нечистот растекается этот Иль между Эсткарпом и единственным его надежным союзником на западе Сулкарфортом, крепостью мореходов сулкаров, торговцев и воинов. Разные края и страны знавали их, и по милости Эсткарпа воздвигли они свой оплот на тонком мысе, что носом вдается в море, кругосветную дорогу сулкаров. Не только знатными торговцами были моряки-сулкары, но и отважными воинами, которых не рисковали даже задеть в сотнях гаваней… И солдат Ализона, и щитоносец Карстена не смели дерзить сулкару, а гвардейцы Эсткарпа считали их братьями по оружию.
— Магнус Осберик не из тех, кто выедет со стрелой сбора, если его воины уже не на стенах крепости, — отозвался Танстон, старший из офицеров, командовавший войском на границе Эсткарпа. Он поднялся и потянулся. — Пора собираться. Если Сулкарфорт зовет, время бросаться за мечи.
Углубившийся в свои мысли, Корис кивнул. Обмакнув палец в кружку, он чертил какие-то линии на струганом столе, рассеянно откусывая от плоского ломтя черного хлеба. Линии были понятны Саймону. Заглянув через плечо капитана, он понял, что Корис рисует карту, похожую на ту, что висела в главном зале крепости.
Тонкий выступ с Сулкарфортом на самом носке словно рукой охватывал широкую бухту, лишь широкая водная гладь многомильным простором отделяла ее от Ализа, главной гавани Ализона. Внутри этой бухты и был остров Горм. На нем Корис поставил точку, обозначив главный город Сиппар.
Как ни странно, Иль располагался не на обращенном к бухте берегу полуострова, а на юго-западном побережье, обращенном в открытое море. Дальше берег ломаной линией уходил на юг, в пределы герцогства Карстен — утесы, скалы, без единой безопасной гавани для любого корабля. Бухта Горма в старину была лучшим выходом Эсткарпа в Западный океан.
Какие-то мгновения капитан гвардии изучал свою работу, а потом нетерпеливым взмахом руки стер все со стола.
— В Сулкарфорт ведет только одна дорога? — спросил Саймон. — Иль — на юге, Горм — на севере, отряды из обоих аванпостов Колдера без особых трудов могут ее перерезать.
Корис расхохотался:
— Дорога одна, старая как мир. Наши предки не ожидали, что Колдер укрепится в Горме… да и кто в здравом уме мог бы предложить это. А чтобы дорога стала безопасной, — он ткнул большим пальцем в уцелевшую точку, обозначавшую Сиппар, и прижал его к столетнему дереву, будто хотел раздавить насекомое, — надо поступать только так. Следует лечить причину болезни, а не лихорадку, не симптомы ее в теле. А в нашем случае, — он без выражения глянул на Трегарта, — мы не знаем, с чем бороться.
15 
