Глава 8

Когда он находился с Шарон, ему невозможно было совладать с собой, подумал Дуглас, возвращаясь в гостиницу. Стоило поцеловать ее шею, как он совершенно потерял контроль над собой.

Он даже на мгновение закрыл глаза, вспоминая последние сцены, но тут же открыл их, когда машина начала судорожно подпрыгивать, съезжая с дороги. Нужно было твердо держать руль – с местными острыми скалами шутить не приходилось. Особенно в наступившей темноте. Каждое неосторожное движение могло закончиться падением с крутого обрыва.

Это сейчас вовсе ни к чему, сердито подумал он. Шарон уже однажды сломала ему жизнь, и он не позволит ей сделать это во второй раз. У него все имелось для того, чтобы дорожить жизнью. И даже женщина в Шотландии, которая его любит. Ему вовсе ни к чему сложности, которые могли возникнуть из-за Шарон. Слава Богу, с этим уже покончено. Верно. То была простая влюбленность.

Но он верил в это до тех пор, пока снова не дотронулся до нее, пока не обнял ее. Только тогда он понял, насколько уязвим. И это было совершенно непонятно – испытывать такие чувства к женщине, которая использовала его, а потом отбросила, как ненужную вещь. Она выразилась правильно: для нее это было просто развлечением. Дуглас уже с самого начала подозревал, что из их новой встречи ничего хорошего не получится, даже если он отнесется ко всему очень серьезно.

Тем не менее он вспомнил, какое беспокойство у него вызвало предложение Рича Мэрфи заняться этими поисками. Значит, он уже тогда чувствовал, что ему будет невероятно трудно, гораздо труднее, чем он предполагал. Ведь совершенно ясно, что если человек предпринял такие гигантские усилия, чтобы уйти в неизвестность, вряд ли он проявит доброжелательность к тому, кто попытается найти его. И что больше всего его поразило, так это собственная реакция, когда он увидел Шарон. Дуглас не знал, чего ожидать от этой поездки, а теперь встретил ее... Это была Шарон, и в то же время как будто не она.

Шарон нелегко было узнать, она не одевалась так шикарно, как когда-то. Несколько прошедших лет и материнство как-то смягчили ее красоту, придали ей новые, но не менее привлекательные черты.

Видимо, она всегда будет красивой, с грустью подумал Дуглас. Шарон обладала стройной фигурой, легкой грациозной походкой. Каждый поворот головы, выражение лица, взгляд зеленых глаз – все это вызывало в нем бурю эмоций. Дуглас был очарован ею с первого взгляда, и, все то время, что они находились вместе, он даже думать не мог о других женщинах.

И именно поэтому, пришел он с горечью к выводу, ему не следовало приезжать сюда. И что бы ни говорил Мэрфи, чем бы он ни грозил, не нужно было принимать его предложение. Внутреннее спокойствие, конечно, гораздо важнее этого идиотского задания. Нужно было сказать Ричарду, что такая работа ему не по силам.

Беда в том, что он не прислушался к своему внутреннему голосу. Он всегда отличался уверенностью в себе и неуязвимостью. Подавлял любые возникавшие сомнения. И даже если ему казалось, что он играет с огнем, он был убежден, что душевной травмы удастся избежать.

И самое интересное, что в глубине души он хотел поехать сюда. Господи, ведь он хотел узнать о ней хоть что-нибудь. Он так долго пытался забыть ее, что не смог теперь отказаться от предоставившейся возможности найти ее.

Уже тогда в баре, в разговоре с Бэтси, он не назвал цель своей поездки, ничего не рассказал о Шарон. И когда Бэтси предложила поехать с ним в Сан-Педро, он сделал все возможное, чтобы отговорить ее.

Но почему? – спросил он себя. Неужели подозревал, что все станет гораздо сложнее, чем это казалось на первый взгляд? У него было много опасений, и он очень волновался. Дуглас больше притворялся, что ему не хочется ехать, в действительности он отчаянно хотел найти женщину, которую любил. Встреча с нею у причала, поездка в Южную Бухту, затем в Залив Удачи – все это проходило довольно спокойно. Конечно, он был просто поражен, когда, встретив ее, понял, что Шарон стала еще прекраснее. Но он сумел контролировать себя, свои чувства.

Это продолжалось только до сегодняшнего вечера, до тех пор, пока он не дотронулся до нее, пока не почувствовал, теплоту ее тела и не пожелал еще большего. Боже! Какой же он идиот! Так мучил ее! Ведь он чувствовал, что мог делать с ней все, что пожелает. Они оставались совершенно одни, сын находился далеко и не мог послужить им помехой. Она была в его власти...

  33