62 
— Тебя стоило ждать! — сказал он, вновь приближаясь к уже подпухшим от множества страстных поцелуев губам.
— Люби меня, Скотти! — взмолилась Дон. — Я так хочу тебя! — Она погрузила пальцы в завитки его волос на груди, чтобы потерзать ему соски так же, как это делал он. Потом подняла руки выше, схватила его за шею, изо всех сил прижала голову к себе — ей было нужно, чтобы он целовал ее еще и еще…
Пробормотав что-то неразборчивое, Скотт погладил плоский живот, приблизился к темному треугольничку внизу…
Она изумленно ахнула, когда его рука проникла в самую сокровенную часть ее тела. Такого наслаждения ей никогда не приходилось испытывать! Брент… Он был слишком нетерпелив, очень однообразен. А она-то думала, что причина в ней самой!.. Как, оказывается, ошибалась!
Ей захотелось сказать Скотту, что именно поэтому она так боялась его близости, но не смогла. Впрочем, он, наверное, и так все понял.
Скотт улыбнулся. Ему уже трудно было сдерживаться, но он решил потерпеть.
— Полежи, наслаждайся, любимая…
— Скотти! — простонала она. Мягкие, настойчивые движения его пальцев во влагалище привели в какое-то полуобморочное состояние. Сладчайшая мука! — Не могу больше! — взмолилась она, в испуге хватая его за руку, чтобы он ненароком ее не убрал.
— Помолчи! Расслабься! Не сжимайся так. Посмакуй! — уговаривал он. Как много еще предстоит показать ей, а многому научить!.. Дон оказалась такой неопытной, будто нетронутая!
Дон послушалась его, целиком отдалась своим ощущениям. Неужели к ней может прийти то таинственное нечто, что раньше всегда ускользало? Бедра начали какое-то движение, которое она уже не могла контролировать. Нет, так больше нельзя!
— Пожалуйста, Скотти! Ради всего святого! — Тело судорожно сотрясалось, требуя освобождения.
— Еще немного, родная, чуточку!
Ему так хотелось овладеть ею целиком, погрузиться в эту влажную, атласную глубину, но он останавливал себя. Он хотел, чтобы она навсегда запомнила этот день, поняла, сколько наслаждения может ей дать по-настоящему любящий мужчина. Для него это была пытка, но ничего, пусть сначала она…
Дон, стоная, металась под его искусными руками. Нет, вот теперь она уже точно больше не может. Ей хотелось это крикнуть ему из последних сил, чтобы остановился, прекратил, как вдруг оргазм сотряс ее тело. Еще, еще — конвульсии постепенно перешли в дрожь, реже, реже…
— Знаешь, ведь это в первый раз… — наконец смогла она сказать, чувствуя, как слезы ползут по щекам.
— Но не в последний! — бодро откликнулся он, смахивая пальцами ее слезы. — Отдохнешь?
— Потом! — шепнула она, протягивая к нему руки. — Иди ко мне!
Скотт дрожал от сдерживаемой страсти. Он привстал, наклонился над ней, секунду помедлил, наслаждаясь долгожданным счастьем — тело под ним, такое покорное, так жаждущее его ласки! Дон обхватила его за плечи, затем скользнула руками вниз, прикоснулась к ягодицам.
— Ненормальная! — укорил он, раздвигая ей ноги и слегка приподнимая навстречу себе. Потом вошел в нее медленно, осторожно, наслаждаясь влажным теплом ее чрева. Их тела слились в одно.
— Любовь моя! Любимая! — шептал Скотт, убыстряя темп.
Дон не отвечала. «Пусть тебе будет так же хорошо, как мне», — твердила она про себя.
И вот — взрыв, потрясший их одновременно. Повернувшись на бок, Скотт не выпускал ее до тех пор, пока конвульсии не прекратились.
Потом она высвободила руку из под него, нежно провела ладонью по его подбородку, пальцами задержалась на губах. Он поцеловал их — все вместе, затем каждый в отдельности. Она отняла руку, положила ему на грудь. Скотт привлек ее к себе. Дон закрыла глаза. Нет, ей не хотелось спать. Просто было хорошо.
18
Она лежала и смотрела на спящего Скотта. И хотя глаза его были еще закрыты, поняла, что он проснулся.
Скотт тоже чувствовал, что она не спит, смотрит на него.
— Если вам нравится то, что вы видите, леди, мы можем кое-что устроить! — С этими словами он обнял ее, подхватил, и, повернувшись на спину, водрузил на себя.
— И что дальше? — с нарочито невинным видом осведомилась она.
— Придумай что-нибудь! Так и будешь на меня глядеть? — придал он голосу ворчливую интонацию.
— Ага! — Она запустила пальцы в его спутанные волосы, посмотрела в глаза. — Хочешь, я еще раз тебе скажу: люблю, счастлива!
У него перехватило дыхание. А ведь недавно он почти потерял надежду когда-нибудь услышать эти слова.
62 
