Особенно,... 
80 
Прохор хотел побежать, но вовремя подставленная нога Никиты опрокинула его на землю, а затем Никита для острастки заехал ногой водителю «КамАЗа» по ребрам. Тот ойкнул и его стошнило – водкой, колбасой, капустой и всей той дрянью, что он съел в придорожном кафе.
– Вот так-то будет лучше. Лежи, не рыпайся. Веревку давай! – обратился он к Пастуху.
Тот притащил веревку, быстро была сделана петля.
– Мужики, не надо! Я никому ничего… Я…
Прохор Иванов будет молчать, как могила!
Мужики, не надо! – уже обо всем догадавшись, взмолился водитель.
Но подобные просьбы на мужиков типа Никиты не производили никакого впечатления.
Они наоборот, лишь еще больше заводили бандитов, раззадоривали их.
– Давай, забрасывай! Завязывай!
Среди берез росла корявая сосна, суковатая и невысокая. Один конец веревки был закинут на сук, петлю набросили на шею плачущему Прохору Иванову, а затем Пастух приподнял его и резко дернул за ноги. Язык Прохора вывалился изо рта. Его галифе были мокрыми.
– В штаны наложил, – брезгливо сказал Никита, оглядываясь вокруг. – Вроде бы мы здесь не наследили. Давайте отсюда, быстрее! И дай мне телефон, я позвоню кому надо.
Никита связался с секретарем Гапона, сказал, что уже все сделано и сунув трубку в карман кожанки, сел в джип на переднее сиденье.
Известие о гибели проверяющих тут же было передано секретарем Григорию Александровичу – генералу из Министерства обороны. Теперь у того появился козырь против полковника ГРУ Бахрушина.
– Дай-ка мне бутылку водки, – попросил Никита.
Пастух подал бутылку и быстро, из горла, Никита отпил половину, а вторую протянул Пастуху.
– Пей, пей, руки дрожать не будут, да язык заплетаться перестанет.
Прохор Иванов висел на сосне. Его ноги, вернее, подошвы его хромовых сапог касались травы и рыжей хвои. Листья берез не были еще тронуты желтизной, деревья выглядели празднично. Ярко-зеленые листочки кое-где еще клейкие, трепетали.
– Давай в Москву, Малыш. Гони, не жалей машину.
– Через Смоленск поедем или как?
– Через Смоленск. А вообще нет, давай по окружной. Что нам делать, в Смоленске?
«КамАЗ» с погнутым бампером стоял на обочине рядом с дымящимся «рафиком», в котором было четыре обгоревших трупа. Все офицеры ГРУ умерли на месте. Все, что произошло на дороге в двух с половиной километров, не доезжая до поворота на Слободу, выглядело вполне реально.
«КамАЗ» нарушил правила движения, выскочил на встречную полосу, зацепил «рафик», мчащийся под гору, сбросил его в кювет. Водитель «КамАЗа» был пьян, испугался, когда понял, что натворил, и прямо от машины побежал в лес. Тут же в лесу и покончил с собой, покончил, даже не оставив объяснительной записки. Да никакие записки здесь и не были нужны, и так все было очевидно. Такие люди, как водитель в хромовых сапогах, не любят писать, даже перед смертью.
Черный джип промчался рядом с придорожной забегаловкой «Отдых». И видела черный джип с тремя мужчинами в кабине только уборщица в галошах на босую ногу.
Она вынесла ведро грязной воды, чтобы вылить.
"Носятся тут, как угорелые! – сказала она сама себе, видя, какую пыль поднял мчащийся черный джип, заехавший двумя колесами на обочину. – Найдут на свою голову приключения, врежутся во что-нибудь.
А еще хуже – собьют корову. Тогда каждому свое горе – корову уничтожат, да и сами погибнут".
Выплеснув грязную воду, она вернулась в кафе и спрятала ведро с тряпкой в маленькую кладовку. Она тут же забыла о черном джипе, о водителе «КамАЗа», который заехал позавтракать и о мужчине в кожанке, с которым она разговаривала, вытирая пол.
* * *
А через полчаса к сгоревшему «рафику» уже мчались со включенной мигалкой две машины ГАИ и машина «скорой помощи».
А еще через час рядом со сгоревшим рафиком уже толпились работники милиции, ГАИ, военной прокуратуры. Прибыли даже люди из ФСБ.
По номерам быстро определили откуда микроавтобус, и в ГРУ через полтора часа после аварии уже было известно о том, что майор Кудин и его люди погибли в автомобильной катастрофе между Смоленском и полигоном, в двух с половиной километрах от населенного пункта Слобода. А в полдень милиция обнаружила еще один труп – это был покончивший самоубийством Прохор Иванов, водитель «КамАЗа», пьянство которого и явилось причиной гибели четверых сотрудников Главного разведывательного управления Генштаба Министерства обороны России.
80 
