28 
– Нина, – Антон поднялся и прошелся по небольшому кабинету, – я уеду, работы тебе до конца дня не предвидится, можешь идти домой.
– Правда? – в глазах женщины мелькнуло разочарование.
– Нет, обманываю, – Антон широко улыбнулся, знал о чудодейственном свойстве своей простецкой, искренней и бесшабашной улыбки.
Женщина непроизвольно улыбнулась в ответ.
– Спасибо. Но…
Большего наказания для Нины придумать было трудно. Сидя за столом, поднимая трубку, она чувствовала себя хоть кому-то нужной, дома ее ждала сварливая мать и бедно обставленная комната с односпальной кроватью.
– ..если я останусь, вы не будете сердиться?
– Ты кого-то ждешь? – Полуянов погрозил пальцем.
– Зачем вы так?
– А я-то смотрю, что мы слишком часто кофе покупаем. Значит, еще кто-то его пьет, кроме меня и деловых партнеров.
Испуг и непонимание сквозили во взгляде женщины, она не догоняла шутки.
– Делай, Нина, что хочешь. Только офис не сожги. – Полуянов почувствовал, что секретарша его раздражает, он не любил женщин, лишенных чувства юмора.
Антон вытащил пачку сигарет и протянул Нине:
– Закури.
Когда тонкая струйка дыма потекла к потолку, Антон положил ладонь на дверь, показывая, что ему нужно остаться одному.
– Поняла, – секретарша юркнула в приемную.
«Достала! Дура! Жене моей все рассказывает, а потом сама страдает от этого! Патологически не умеет врать ни мне, ни супруге. Ну и черт с ней, ее проблемы», – подумал он.
Ехать до строящегося «Паркинга» было недалеко – минут десять. Антон вытащил бумажник, переложил в пустое отделение четыре бумажки по пятьдесят долларов.
«Дам вначале сто, а там видно будет. Больше двухсот инспектор не стоит».
Каждый человек старается держать рядом с собой то, на чем может отдохнуть взгляд, когда становится муторно. Кто-то носит в бумажнике фотографии детей, кто-то ставит на стол диковинную раковину, привезенную из далекой поездки.
Полуянов держал на письменном столе старую черно-белую фотографию студенческих времен.
Каждый раз, покидая кабинет, он клал ее лицом вниз, словно боялся, что кто-нибудь в его отсутствие наведет недобрым взглядом порчу. Фотография простецкая, с плохо выставленной резкостью – на ней четверо парней в джинсах, резиновых сапогах стоят, положив друг другу руки на плечи. У их ног ведра, полные картошки.
«Золотые времена, – усмехнулся Полуянов, – все, что осталось от меня прежнего, – это улыбка, – и он запустил пальцы в поредевшие волосы. – Все ерунда. Образование, распределение. Главное – связи. Друзья. Их за деньги не купишь. Хотя потерять за деньги можно и друзей».
Ехать на встречу с инспектором не хотелось.
После такого общения, как знал по опыту Антон, часа два будет нестерпимо хотеться помыть руки. И сколько их ни мой, желание очиститься не исчезнет.
«Волга» завелась с пол-оборота. Антон, злясь на то, что в салоне пахнет бензином, опустил стекло. Маленькая иконка на приборной панели покорежилась от солнца, покрылась, пылью. Полуянов в Бога не верил; во всяком случае, на его помощь никогда не рассчитывал. Иконку приклеил по случаю – жена купила в церкви на Пасху, даже не знал, какой святой на ней изображен.
Железобетонный каркас недостроенного «Паркинга» смотрелся монументально. Застывшая в небе стрела башенного крана указывала на центр Москвы. Под ней на ветру раскачивались доски, подвешенные на тросах между небом и землей, чтобы не украли.
Серебристая машина пожарного инспектора стояла у ворот замороженной стройки. Руслан Котов коротал время, рассматривая надписи, недавно появившиеся на заборе.
Полуянову пришлось основательно побороться за право вести стройку: взятки, уговоры, ящики выпитой водки. А теперь и сам был не рад – у заказчика в одночасье исчезли деньги.
Словно испарились. Можно было отказаться, уйти с «Паркинга», но всегда хочется верить в лучшее. Своих денег в строительство Антон вложить не успел. Нанятых рабочих распустил до лучших времен. И все бы ничего, но повадился пожарный инспектор.
Пожарник демонстративно посмотрел на часы, не опоздал ли Полуянов.
– Придется акт составлять и штраф оформлять, – меланхолично пробормотал Руслан Котов и вяло пожал руку Антона.
– А что такое? – бизнесмен изобразил удивление, хотя знал наперед, что пожарник найдет к чему придраться.
– Пошли, – Котов не стал утруждать себя, чтобы открыть ворота, а пролез в дырку сетчатой ограды. – Во-первых, ограждение стройки не обеспечено, посторонние здесь ходят, – заученно говорил Руслан, – во-вторых, мусор на площадке. Охранника нет.
28 
