Особенно,... 
18 
Все это действо выглядело фантастическим, непохожим на привычную реальность.
Гроза кончилась так же неожиданно, как и началась. Порыв ветра согнал за лес темные тучи, и воцарилась тишина. Снова засветило яркое солнце, переливались тысячами искорок капли на траве, сверкали лужи.
Народ был ошеломлен произошедшим. Если бы не крест, обожженный молнией, слетевший на землю с церковного купола, да не гвоздь от иконы, старый, ржавый, с большой шляпкой, торчащий из деревянной колонны, то поверить в случившееся было бы невозможно.
Из храма народ уходил тихо, переговариваясь и обсуждая пережитое. Все выглядели угнетенными. Лишь малые дети беззаботно бегали по лужам на проселочной дороге, рвали цветы и радовались жизни. А вот старые люди, уже пожившие на свете, были удручены. Словно они возвращались с похорон, на которых предали земле тело кого-то из близких.
– Веревка там, наверное, гнилая была. Вот когда гром ударил, церковь вздрогнула, веревочка и порвалась. Икона и упала на пол.
– Но раньше же не падала! А крест?
– Бывает и такое. Говорят, после революции церковь горела и тоже ее вроде молния зажгла.
Правда, никто не видел, ночью церковь загорелась. Но вся не сгорела, дождь погасил пожар.
Потом ее отремонтировали, а большевики закрыть хотели.
– Но не закрыли ведь!
– Но хотели же!
– А откуда в церкви эта икона?
– Говорят, она по реке приплыла и к берегу ее прибило.
– Так то другая икона, нет ее больше, в войну пропала! А Казанской Божьей матери откуда взялась?
– Может, и она. Никто уже не помнит, книги-то церковные сгорели.
* * *
Вечером матушка Зинаида вместе с детьми молилась дома. А затем, уложив детей спать, долго сидела с мужем, разговаривая о том, что произошло днем. Посреди ночи женщина вскочила с кровати. В соседней комнате плакал ребенок. Она в ночной рубашке поспешила к детям.
Младшенький Илья сидел свесив с кровати ноги и горько плакал, закрыв лицо ладонями.
– Ты чего, сынок? Что-нибудь плохое привиделось?
– Не знаю, мама, страшно мне.
– Чего тебе страшно? Ложись, я с тобой посижу.
– Темно, страшно… – сквозь слезы бормотал девятилетний Илья.
Он был в семье любимцем, самым веселым и разговорчивым. Как водится во многих семьях, младший ребенок всегда самый любимый, самый желанный. Илью и старшие браться баловали, и родители в нем души не чаяли.
Матушка Зинаида забеспокоилась.
– Ну расскажи, – обняв сына, попросила она, – что ты видел?
– Огонь, – наконец осмелев, сказал ребенок. – Большой костер горел.
– Ну и что из того? Мало ли костров жгут?
– Он был жаркий-жаркий, даже смотреть на него больно. Я хотел убежать, а ноги к земле приклеились, словно привязали меня, мама.
– Бывает, – поглаживая сына по голове, прошептала попадья. – Не бойся, Илюшка, ложись. Я тебе сейчас воды принесу.
Она потрогала лоб, немного успокоилась.
Температуры у ребенка не было. Долго сидела мать с сыном, поглаживая его руку.
Наконец младший уснул. И женщина отправилась в спальню.
– Ну что там? – спросил муж.
– Да Илья что-то во сне увидел. Огонь какой-то, костер.., вот и вскочил среди ночи.
Священник перекрестился.
Матушка зажгла тонкую свечу перед иконами, опустилась на колени и принялась молиться, прося у Богородицы заступничества. Но сердце сжалось в комок, и боль то и дело пронизывала его, словно кто-то невидимый прокалывал его острой иглой.
В конце концов попадья взяла таблетку валидола. Сердце успокоилось, может, от таблетки, а может, от молитв. Она легла на постель и постепенно уснула.
На следующий день ближе к полудню на телеге, запряженной черной кобылой, приехали к церкви трое местных мужчин. На возе лежали доски, бруски, веревки, молотки, гвозди, проволока – в общем, все то, что могло понадобиться для ремонта сбитого молнией креста. Батюшка, волнуясь, стоял у ворот.
– Ничего, отец Павел, не беспокойтесь. Мы это дело мигом наладим, – после приветствия уверил один из мужчин, сбрасывая пиджак и закатывая рукава рубашки.
Длинная лестница висела на стене церкви.
Мужчины довольно долго обсуждали, как лучше укрепить крест и кто полезет наверх. Вызвался Василий Марков, самый легкий и самый молодой из работников. Черную кобылу выпрягли из телеги, и лошадь пошла щипать сочную траву у церковной ограды. Мужчины принялись спорить, чертить прутиками на земле способы, какими можно справиться с задачей.
18 
