121 
– А! – Тяжелая физиономия охранника немного просветлела. – Это Кузнец, что ли? А тебе он зачем?
Абзац колебался не больше секунды. Вряд ли этот мордоворот был посвящен во все тонкости того, что здесь происходило. Тем более, он не мог знать, с кем был и с кем не был знаком Шубин, которого он назвал Кузнецом. И если огорошить его каким-нибудь неожиданным заявлением…
Абзац решил идти напролом.
– Я ему деньги должен, – сказал он. – Хотел вернуть.
– Давай, – не моргнув глазом сказал охранник. – Я передам.
Абзац громко, с большим сомнением цыкнул зубом и демонстративно оглядел собеседника с головы до ног.
– Да? – сказал он. – Братан, а ключи от моей тачки тебе не нужны? От хазы, от офиса?.. Говори, не стесняйся. Для хорошего человека ничего не жалко. Подумаешь, пять штукарей! Да чего ты будешь корячиться, передавать?
Произнося эту короткую, но эмоциональную речь, он внимательно наблюдал за лицом охранника. При упоминании о пяти тысячах в этом лице что-то едва заметно дрогнуло, и Шкабров понял, что он на верном пути. Когда Абзац замолчал, лицо охранника растянулось в фальшивой улыбке.
– Извини брателло, – сказал он. – Откуда мне знать, что ты реальный человек? Попытка – не пытка. Тоска же смертная! Вдруг, думаю, на лоха нарвался? Да ты заходи, чего стал? Замерз же, небось, как попугай на Северном полюсе!
– Шутки у тебя, братан, – сказал Абзац, переступая высокий порог. – На зоне ты, я вижу, не был ни разу, иначе так не шутил бы.
– Кто не был, тот будет, кто был – не забудет, – с деланным оживлением откликнулся охранник, запирая калитку на засов. – Пошли, у меня там буржуйка. Махнем по стаканчику, согреешься…
– Кузнец где? – спросил Абзац, закуривая сигарету и незаметно оглядываясь по сторонам.
То, что он увидел, производило впечатление.
По обе стороны широкого бетонированного прохода, уходя на недосягаемую высоту, тянулись заваленные инструментами и какими-то запчастями прочные металлические стеллажи. В полутора метрах от входа стоял темно-зеленый «гранд чероки», а за ним смутно виднелось нечто, очень напоминавшее одноместный вертолет. Абзацу пришлось приложить некоторое усилие, чтобы сохранить индифферентное выражение лица: как знакомый Кузнеца, он не имел права удивляться увиденному.
– Понимаешь, братан, – сказал охранник, – ты меня еще раз извини… Кузнеца-то здесь как раз и нету. И не будет, наверное.
– Не понял, – строго сказал Абзац.
– Ну, он, типа, продал всю эту ботву, – охранник сделал широкий жест рукой, указывая на стеллажи, – нашей фирме. Фирма «Тропик» – не слыхал? Ты ж видал, у него теплицы какие! Мы в них будем всякие мандарины выращивать, ананасы…
К лету развернемся. Приезжай, угостим.
– Кузнец, – напомнил Абзац.
– А, ну да, Кузнец… Так отвалил он, понимаешь.
За бугор отвалил. Решил, типа, что с такими бабками он и там не пропадет. Я его, барана, отговаривал. Схавают, базарю, тебя эти чехи, вместе с дерьмом, и косточек не выплюнут. А он, муфлон такой, уперся – и ни в какую: хочу, бакланит, хоть на старости лет пожить по-человечески. Нет, ты видал урода?
– Вон оно что, – задумчиво протянул Абзац. – Продал, говоришь? То-то же я думаю: откуда у Кузнеца пять штукарей зеленью? Так, говоришь, в Чехию?
Охранник заметно растерялся, поняв, что сболтнул лишнее. Он явно был в курсе всех дел Кузнеца.
По крайней мере, ему было известно о том, что Кузнец одолжил кому-то пять тысяч долларов фальшивыми бумажками.
– Собственно, в Чехию можно не ехать, – продолжал Абзац, откровенно разглядывая охранника. – На хрена я туда поеду? У Кузнеца бабки есть.
И какие бабки!
Он намеренно подчеркнул слово «какие», намекая на то, что цель его визита не ограничивается возвращением долга. Охранник немедленно понял намек, но вместо того, чтобы выпроводить опасного гостя, вдруг преисполнился радушия.
– Проходи, братан, проходи, – ненавязчиво подталкивая Абзаца вперед, приговаривал он. – Согреешься, побазарим… Я вижу, что ты по делу приехал.
Только я тебе не помощник. Я кто? Охранник я, сторож, понял? А тебе с начальством надо потолковать.
Начальство – оно в очках, ему виднее…
– Ну, и где оно, твое начальство? – пренебрежительно спросил Абзац, лениво закладывая руки в карманы куртки. Правая ладонь при этом легла на удобно изогнутую рукоятку револьвера, большой палец сам собой нащупал рубчатый курок, а указательный нежно дотронулся до спускового крючка.
121 
