Особенно,... 
61 
– Керосин, – повторил Рэгл. – Я думал, он на дизельном топливе.
– Нет. – Водитель помолчал, потом нехотя выдавил: – Это не дизель. Труба ложная. На самом деле здесь турбина. Тягач потребляет керосин. Но вам его не продадут. Вас мгновенно раскроют. А вы... – его голос снова поднялся до зловещего крика, – вы не можете рисковать. Не имеете права!
– Сядешь в кабину? – спросил Рэгл. – Или останешься здесь? Решай сам. – Ему хотелось быстрее поехать.
– А ну вас к черту!
Водитель развернулся и пошел по обочине, засунув руки в карманы и наклонив корпус вперед.
Когда его силуэт растворился во мгле, Рэгл подумал, что это он во всем виноват. Не надо было открывать дверь. Теперь уже ничего не поделаешь, я не могу догнать его и ударить по голове. В драке он справится с нами обоими.
Как бы то ни было, толком он ничего не объяснил. Мы не за этим ехали.
Рэгл вернулся к кабине.
– Сбежал. Хорошо, что хоть с монтировкой не кинулся.
– Нам лучше трогать. – Вик поежился. – Хочешь, я поведу? Он наклеил ленточку?
– Наклеил.
– Интересно, скоро он нас заложит?
– Его так или иначе пришлось бы отпустить, – ответил Рэгл.
В течение часа им не попалось ни одного признака жилья или какой-либо деятельности человека. Затем совершенно неожиданно за крутым поворотом и спуском замелькали яркие голубые огоньки.
– Ну вот, – сказал Вик. – Что будем делать? Если мы остановимся...
– Попробуй не остановись.
Рэгл уже разглядел перегородившие дорогу автомобили и людей в форме.
К трейлеру, покачивая фонариками, шли несколько человек. Один из них скомандовал:
– Заглуши мотор. Свет оставь. Выходи.
Выбора не было. Рэгл открыл дверцу и спустился, Вик последовал за ним. Человек с фонариком был в форме, но в темноте Рэгл не мог ничего разобрать. Он осветил лица Рэгла и Вика и приказал:
– Откройте фургон.
Рэгл повиновался. Человек в форме и двое его помощников забрались внутрь. Потом спрыгнули на землю.
– Все в порядке. – Один из них вручил Рэглу лист бумаги – какой-то стандартный бланк.
– Можете проезжать.
– Благодарю.
Рэгл и Вик молча залезли в кабину, завели мотор и тронулись с места. Спустя некоторое время Вик произнес:
– Давай посмотрим, что он тебе дал.
Рэгл вытащил из кармана бланк. «Сертификат пограничной зоны. Проход 3.4.98».
– Вот тебе и дата! – воскликнул Рэгл. – Третье апреля тысяча девятьсот девяносто восьмого года.
– Они вроде остались довольны, – сказал Вик. – Во всяком случае, того, что они ищут, у нас нет.
– Они были в форме.
– Да, похоже на армию. Один с автоматом, но я не разобрал, с каким. Наверное, идет война или что-то в этом роде.
Военная диктатура, подумал Рэгл.
– Они рассмотрели наклейку на бампере? – спросил Вик. – В этой нервотрепке я даже не обратил внимания.
– Я тоже, – признался Рэгл.
Немного погодя впереди показались огни города. Самые разные: ровные ряды фонарей – должно быть, улицы, – неоновые вывески и надписи...
– Через пограничный пункт мы прошли нормально, – заметил Вик. – Если нам это удалось, значит, мы вполне можем зайти в закусочную и взять пару бутербродов. Я так и не ел после работы. – Он отвернул рукав и взглянул на часы. – Десять тридцать. Не ел с двух часов.
– Мы остановимся, – сказал Рэгл. – Попытаемся заправиться, если не получится – бросим грузовик.
Стрелка показывала, что бак почти пуст. Топливо кончилось на удивление быстро, хотя и проехали они немало. Несколько часов непрерывной езды.
Едва начался город, как Рэгл почувствовал, что чего-то не хватает. Заправок. Когда шоссе приближается к городу, даже небольшому, первое, что бросается в глаза, – это вереница заправочных станций по обе стороны дороги.
– Паршиво, – пробормотал Рэгл. Хотя, впрочем, не было и движения. Ни машин, ни бензозаправок – или керосиновых, если у них так принято. Неожиданно Рэгл сбросил скорость и свернул с главной дороги. У обочины он остановился.
– Правильно, – одобрил Вик. – Лучше пойдем пешком. Мы слишком мало знаем, чтобы разъезжать на этой штуке по городу.
Они вылезли из машины и растерянно остановились под тусклым уличным фонарем. Дома вроде бы были обычные – небольшие, одноэтажные, квадратные, с черными в ночной темноте лужайками. Дома, подумал Рэгл, не очень изменились с тридцатых. Особенно когда смотришь ночью.
61 
