Последние отзывы

  82  

Поливанов задумчиво качал головой, рассматривая фотографии.

– Вот этот приезжал к нашему меценату. Кто это такой, хотелось бы знать?

Поливанов пожал плечами.

– А вот глянь сюда, – Глеб показал снимок, на котором была видна только рука с короткими толстыми пальцами. – Смотри, какой перстень, может, по нему удастся вычислить владельца?

– Знаешь, сколько сейчас перстней? Все эти «новые русские», а так же все бандиты, рэкетиры и прочая шваль норовят навешать на себя как можно больше украшений. Перстни, браслеты, дорогие часы, цепи на шее… Вряд ли по перстню можно опознать человека.

– Но ты глянь, он не совсем обычный.

Поливанов вновь неопределенно пожал плечами.

Но вдруг, когда он разглядывал следующую фотографию, смутная догадка мелькнула у него в голове.

«Где-то я видел этого человека… Этот идеально круглый череп… Но где? Когда?»

– Ну, что скажешь? – спросил Глеб.

– Да ничего не скажу. Я возьму эти снимки, покажу нашим людям, может, они в курсе.

– Только будь осторожен, – предупредил Глеб. – И вот еще: черный «мерседес», номер московский. Вот эта машина, вот номер, а вот люди, которые явно охраняют толстяка. Посмотри, может, их лица тебе знакомы?

– И их покажу, – сказал Поливанов. – Надо ускорить дело.

– У меня есть один вариант, – сказал Глеб, глядя в серые, стального цвета глаза Поливанова.

– Говори.

– Я попробую прижать Альберта Прищепова.

– Как ты собираешься его прижать? – Поливанов взглянул на сосредоточенное лицо Глеба.

– Он идет на контакт. Я предложил ему одну сделку.

– Ты имеешь в виду вложение денег в торговлю произведениями искусства?

– Да. Правда, он пока молчит, никак не реагирует.

– Попробуй, – сказал Поливанов. – А если это не удастся?

– Я буду действовать своими методами, – твердо произнес Глеб.

– Смотри, чтобы не ускользнула последняя ниточка. Ведь больше у нас ничего пока нет, хотя, возможно, и эта ниточка никуда не ведет.

– Возможно. Но интуиция мне подсказывает, что если за нее хорошенько потянуть, будут результаты.

Поливанов молчал, допивая кофе. Затем он ловко перевернул чашечку и поставил ее кверху дном на блюдце.

– Что, гадаешь на кофейной гуще?

– В последнее время я стал довольно суеверным, – признался Поливанов и улыбнулся… Его улыбка была совершенно неофициальной, это была улыбка уставшего, измученного службой человека.

Глеб перевернул свою чашечку.

– Что, тоже суеверный?

– Да нет, просто любопытно.

Мужчины посмотрели в глаза друг другу.

– Ну, мы как дети, – сказал Глеб.

– Ничего в этом плохого нет, – ответил Полковник, поднял свою чашку и принялся поворачивать ее, рассматривая рисунок, образовавшийся на дне.

– И что там? – спросил Глеб.

– Очень похоже на собаку с раскрытой пастью.

– Да, похоже, – согласился Глеб. – Только глаза не хватает.

– А покажи, что у тебя?

Глеб поднял свою чашечку и подвинул к Поливанову. Тот посмотрел и улыбнулся.

– А у тебя похоже на женщину.

– Где? – наклонился Глеб.

– Вот, смотри. Это голова, это грудь, а вот это волосы.

– Ну, тебе всюду женщины мерещатся! – пошутил Сиверов и подал полковнику руку. – Я пойду, пожалуй.

– Успехов, – ответил Поливанов, продолжая рассматривать кофейные разводы на дне чашки.

* * *

Глеб покинул кафе, сел в свои «жигули» цвета мокрого асфальта и нажал на газ.

А Поливанов еще долго сидел за столиком, размышляя над кофейной гущей, поворачивая чашку то так, то эдак.

* * *

Автомобиль Глеба Сиверова мчался в сторону Крымской набережной. Глеб въехал в соседний с домом Прищепова двор, тщательно закрыл машину и побежал к таксофону.

Даже не вытаскивая из внутреннего кармана своей куртки твердый кусочек картона с золотой витиеватой надписью, Глеб по памяти набрал номер Прищепова.

Альберт Николаевич долго не подходил к телефону, и у Глеба уже мелькнуло подозрение, что он уехал куда-нибудь.

Наконец трубку подняли.

– Вас слушают, – раздался вкрадчивый голос Альберта.

– Это Молчанов беспокоит, – твердо и чуть нагловато сказал Глеб. – Альберт Николаевич, надо встретиться.

– Что, прямо сейчас?

– Да, дело не терпит отлагательства, – так же твердо сказал Глеб.

Прищепов замешкался и некоторое время раздумывал Глеб представлял себе его лицо, представлял, как тот морщится, словно от зубной боли, и шевелит губами.

  82