Особенно,... 
37 
Она очнулась от раздумий. Нужно сказать ему, хоть и нелегкая это задача. Главное, не расплакаться. Будь сильной, Синтия Спаркс, в этом мире нельзя жить одними чувствами. Она сделала глубокий вздох.
— Я думаю о тебе, Махеш, — сказала она. — Тебе нельзя так долго оставаться в Катманду. Это опасно. Возвращайся завтра в замок.
О чем это она? Он не мог поверить, что она могла такое сказать.
— Ты предлагаешь мне оставить тебя в твои последние дни в Непале?
— Да. Прошу тебя. Так будет лучше. Ради твоей безопасности, — продолжала она с мольбой в голосе. — Когда ты сможешь уехать из страны, мы встретимся. Я найду тебя. Обещаю.
Она словно окатила его ледяной водой. Он нахмурился, откинулся на спинку кресла. Ее просьба и обещание казались чем-то совершенно невозможным. Единственной реальностью для него в эту минуту была она, ее присутствие — волнующее, сводящее с ума. Его разум отказывался понимать что-либо за пределами этого.
— Синтия… Это твои последние дни в Катманду…
Но Синтия была беспощадна.
— Это не последние наши дни, Махеш. Но то, что сегодня произошло на площади, настораживает меня. В городе неспокойно. Возвращайся в замок, прошу тебя. Так будет разумнее. Я не хочу, чтобы из-за меня ты рисковал жизнью.
Рисковал жизнью. Она говорит разумные взрослые вещи, совсем позабыв о том, что перед ней теперь сидит влюбленный мальчишка, подумал Махеш. Лишиться ее на два дня раньше. Нет, это свыше его сил. Но она так обеспокоена. Она думает об их будущем. Но есть ли у них будущее?
Может, сказать ей сейчас? Сказать, что ждет его, когда он покинет Непал?
Нет, не сейчас. Это слишком жестоко.
Глава 7
О Господи, зачем она вообще заговорила об этом? Зачем заставила его вспомнить и подумать о том, о чем он совсем не хочет думать и помнить? Ни теперь, ни потом.
Всего час назад он сказал ей, что любит, а теперь должен сказать, что у их любви нет будущего.
Махешу показалось, что мир, в котором он жил последние часы, раскололся. Он знал, что любит эту женщину и не хочет терять. И еще он знал, что не потерять ее невозможно.
Синтия замерла в ожидании его ответа.
Но тут из спальни появился Дипак, а на лестнице послышались шаги Хари.
— Спальня для леди готова! — провозгласил Дипак. — Теперь пора отправляться в разведку. Выгляну на улицу, посмотрю, что там происходит. Интересно, который час?
Синтия посмотрела на свои наручные часы.
— Полдевятого. Только прошу вас, Дипак, будьте осторожны.
— Мисс Спаркс, вы говорите это опытному шпиону?
Она через силу улыбнулась.
— Думаю, что и опытному шпиону не помешает об этом помнить.
Махешу в этот момент было совсем не до того, что происходит на улицах Катманду.
— Удачи, Дипак, — безучастно сказал он.
Дипак ушел.
Хари поставил на стол поднос со стаканами и бегло заглянул в лица Синтии и Махеша, которые сидели как заколдованные.
Проблемы, подумал он. Почему влюбленные ни дня не способны прожить без проблем?
— Спасибо за чай, Хари, — сказала Синтия и снова через силу улыбнулась.
— Спасибо, Хари, — точно так же безучастно сказал Махеш.
Хари почесал затылок.
— Пойду на кухню. Пора позаботиться об ужине.
Как только он исчез, Синтия набралась мужества, чтобы продолжить начатый разговор. Она понимала, что должна убедить его. Он должен последовать ее совету ради их любви, ради будущего.
— Махеш, мне самой страшно думать о разлуке с тобой, — сказала она. — Но это неизбежно. Мы должны быть разумными. Не сегодня, так через два дня, но нам все равно придется расстаться и, возможно, надолго. О, Махеш…
Он молчал. Как сказать ей, что они расстанутся не надолго, а навсегда? Ему казалось, что он стоит на краю пропасти и если не прыгнет сам, то его совесть столкнет его туда.
— Да, милая Синтия, ты права, — решился он. — Я веду себя, как мальчишка. Я полюбил тебя и потерял голову. Я перестал бояться опасности и даже перестал думать о будущем. Ты пытаешься уберечь меня от бед, а я… я был нечестен с тобой.
Что? Что он такое говорит? Нечестен?
Вцепившись в ручки кресла, она напряженно ждала и видела, что он собирается в чем-то признаться ей.
— Нечестен? — не выдержав, спросила она. — В чем?
— Я не рассказал тебе… Но не потому, что хотел утаить. Я просто перестал об этом думать.
— Тогда расскажи, Махеш!
Синтия и не подозревала, что ей придется сейчас услышать.
37 
