Особенно,... 
66 
– О чем это он? – спросила Наталья шепотом.
– Да так, выдуривается.
– А кто он?
– Товарищ Петрович, – улыбнулся Забродов.
– В каком смысле товарищ?
– Ну, мой товарищ, и всех остальных товарищ.
– А они тоже товарищи?
– Товарищи. Но не в том смысле, как ты подумала, не проститутки.
– Запомнил же, – рассмеялась Болотова.
Все чокнулись с Илларионом. Кто не доставал, тот выбирался из-за стола и подходил к имениннику, из всех мужчин, таких суровых на первый взгляд, лица светлели, когда звенело стекло в коротких прикосновениях рюмок. Каждый что-то шептал. Не все то, о чем говорили мужчины Забродову, Наталья слышала, а если бы и слышала, то навряд ли поняла бы смысл произнесенных слов. Это было что-то вроде семейных шуток. Фразы звучали как пароли, на которые следовали такие же невразумительные ответы, вроде:
– Помнишь? Чтобы больше никогда не падал.
– Да что ты, не упаду!
– Чтоб стоял, как там стояли. Помнишь?
– Помню.
– А стену помнишь?
– Да уж, повисел на ней.
– Вы что, альпинисты? – спросила Наталья.
– И альпинисты, в каком-то роде. Иногда приходится быть и альпинистом.
– Вы, наверное, каскадеры.
– Слышите, что говорит Наталья?
– Что она говорит? – все выпили и принялись закусывать, но, когда Илларион заговорил, все тут же по команде положили приборы.
– Она говорит, мы похожи на каскадеров.
Наталья немного смутилась.
– Ну правда, вы такие все странные, сильные, разговариваете профессиональным жаргоном.
– Это он каскадер, самый лучший, причем, – сказал мужчина в бушлате с цигейковым воротником, – самый лучший, лучше не бывает.
– Я знал лучше.
– Ты что, на самом деле каскадер? И они тоже каскадеры?
– Они, как бы тебе сказать, вон те двое, – Илларион кивнул в сторону Петровича и мужчины напротив с короткой стрижкой бобриком, – они, двое, как бы режиссеры и немного сценаристы. А все остальные, как бы ассистенты, операторы, актеры. Мы как бы бригада.
– Съемочная группа, что ли?
– Вроде съемочной группы. Иногда нам приходилось кое-кого снимать…
– Ходишь ты вокруг да около.
За первым тостом последовал второй, за ним третий. Самое странное, компания не разбивалась на маленькие группы, все крутилось вокруг Иллариона. Наталья услышала о нем столько добрых слов, столько многообещающих намеков, что ей, на самом деле, стало интересно, что же он за человек и чем конкретно занимается. А еще ее интересовало, что за компания собралась на лесной поляне. Вроде бы вокруг зима, а тут лето, светит солнце, сухая трава, даже ветра нет.
Парни в камуфляжных куртках разносили вино, носили шашлыки, водку, коньяк. Все это наливалось и тут же опорожнялось. Но никто не пьянел, хоть и пили нормально. Лишь Наталья почувствовала, что захмелела.
– Кто же вы все-таки? – спросила она у Иллариона.
– Я Илларион Забродов, а они тебе все представились.
– А почему никто не назвал свою фамилию?
– Это ты спроси у них. А лучше не спрашивай, они смущаться начнут.
– Что у них фамилии не русские?
– Всякие. Вот у того – татарская, а у того – белорусская, – он кивнул в сторону крепкого парня. Тот перехватил взгляд Забродова, широко улыбнулся, но без заискивания, а искренне, как могут улыбаться лишь хорошему другу, которого знают много лет и с которыми много пережито.
– Все же вы какие-то странные люди. Мне кажется, что вы военные, но.., не правильные.
– Ну, в общем-то, мы имеем какое-то отношение и к армии.
– Все понятно – вы старые боевые товарищи. Наверное, вместе служили.
– Абсолютно точно, служили вместе.
– И наверное, в одних и тех же войсках?
– Точно, в одних и тех же.
Уже поели. Всем захотелось немного размяться. И тут Наталья увидела, что двое мужчин берут в руки винтовки, передергивают затворы. Картонная коробочка с патронами стояла прямо у сосны.
– Ну, Петрович, – сказал один генерал ГРУ другому, – покажи класс.
– Да я с прошлого дня рождения Иллариона винтовку в руки не брал. А ты?
– Я тоже.
– Значит, тогда играть в Вильгельма Телля не станем. Куда будем стрелять?
– Куда или во что?
– Давай в небо.
– Давай.
И два генерала, подняв винтовки, принялись целиться в небо. Все присутствующие пытались увидеть невидимую цель, лишь Илларион опустил голову, пряча улыбку.
– Смотри, сейчас солнце свалится, подстрелят.
66 
