43 
— Да. Надя. И телефон знаю тоже.
— Звоните.
Он нашел в записной книжке номер ее мобильного телефона и набрал несколько раз подряд. Никто не отвечает. Хотя нет и сообщения о том, что абонент временно недоступен. Просто она не берет трубу. Он набирал номер еще и еще.
— Ну что? — спросил оперуполномоченный, который все это время терпеливо ждал.
— Она не берет трубку.
— Может, ее просто не существует?
— Я найду эту женщину. Клянусь вам.
— Постарайтесь. Или признайтесь в том, что были ночью у гаража. В ваших же интересах. Кстати, у вас есть знакомый фармацевт?
— При чем здесь это?
— Так. Препарат, найденный в крови убитого, очень уж редкий. Кстати, знаете, где он умер?
— Где?
— В своем гараже. Сидя в машине. Задохнулся выхлопными газами.
— Что-что?!
— Хотите что-нибудь сказать по этому поводу? — насторожился опер.
— Нет, не хочу.
«Надо взять себя в руки. А вот это удар! Задохнулся выхлопными газами! Никиту якобы видели у гаража! А женщина, с которой он провел ночь, исчезла! Конечно, можно было бы предъявить им Ниночку вместо Наденьки. В сущности, никакой разницы. Но Ниночка-то как раз работает фармацевтом! Что будет, если ее допросят? Значит, на Ниночку никак нельзя ссылаться. Все что угодно, только не это. Тогда как быть?»
— Вот поэтому и спрашиваю: были вы там, или вас там не было? Это крайне важно. Потому что в деле есть одна деталь, которую объяснить трудно.
— Какая?
— Пока это тайна следствия.
— Вот и занимайтесь вашими тайнами. А меня оставьте в покое.
— А зачем так нервничать, если вы ни в чем не виноваты?
— Я не нервничаю. Трудно перекричать ложь, когда говоришь правду.
— Вы были у гаража?
— Нет.
— Тогда ищите свою Надю. Но от того, что ужинали в «Патио-пицце» с Владимиром Иосифовичем, вы не отказываетесь?
— Нет. Это было.
— Правильно. Отрицать бесполезно. Знаете, почему я к вам так поздно?
— Понятия не имею.
— Потому что заезжал сегодня в ресторан, где вы сидели в тот вечер со своим кредитором. После того как Вера Александровна Алмазова ушла. Сами расскажете, или мне начать?
Неужели уже допросили официанта? Еще один удар! Надо было в тот вечер вести себя сдержаннее. Но ведь это же Вера все подстроила! Она разозлила кредитора! Она спровоцировала выяснение отношений!
— Мне нечего рассказывать, — Никита отрицательно покачал головой.
— Да что вы? А ваша ссора с Владимиром Иосифовичем?
— Не помню.
— Не помните, как он на вас накричал? Официант после разговора со мной поехал и дал показания. В кабинете у следователя. Официально. Я звонил в прокуратуру. Вам тоже в ближайшее время придется приехать к следователю.
— Этот человек, мой кредитор, сам на меня набросился! Я ж хотел, чтобы все было по-хорошему!
— То есть нашли деньги и приехали, чтобы отдать их?
— Нет. Денег у меня не было, да и сейчас нет. Я надеялся, что Вера уговорит его подождать еще немного.
— А он не захотел. И тогда вы положили ему в бокал…
— Нет! Ничего я не клал! Этого никто не видел!
— Этого не видел, — согласился оперуполномоченный. — Но вывод напрашивается сам собой.
— Почему вы тогда меня не арестуете?
— Есть причина. Я же говорю, что в деле есть одна непонятная деталь. Некая несуразность. И потом, Вера Александровна Алмазова еще не дала письменных показаний. Следователь сам решит, когда появятся основания взять вас под стражу. Но надеюсь, что бежать вы не собираетесь?
— Не собираюсь.
— Кстати, как у вас с регистрацией? Паспорт не покажите?
— А вы сотрудник паспортного стола? Или из той службы, что выдворяет из Москвы нелегалов?
Оперуполномоченный вдруг широко улыбнулся:
— Опять нервничаете. Как же вы до сих пор не устроили свою судьбу? Такая дама вам симпатизирует!
— Вера?
— Именно.
— А вот это мое личное дело. Кстати, прописка у меня есть.
Он отыскал в ящике письменного стола паспорт и протянул своему собеседнику:
— Вот. Пожалуйста.
Тот задумчиво полистал, заинтересовавшись штампом паспортного стола:
— Что ж, постоянное место жительства — Московская область, город… Кстати, во сколько обошлась?
— Что?
— Прописка? Почем нынче стать жителем Московской области?
— Я вам показал паспорт? Показал. Там все в полном порядке.
43 
