Особенно,... 
124 
Вполне могло быть и так, Чурбаков подослал провокатора, рассказав ему кое-что из личной жизни Бабека с тем, чтобы завладеть его деньгами и секретами.
Но все-таки надежда сильнее страха.
Французский коллекционер подобрался к решетке и чуть оттянул край левого глаза. Лишенный очков, ой плохо видел.
— Кто вы?
— Борис Рублев.
Бабек, встречавшийся в своей жизни с тысячами людей, лихорадочно перебирал в памяти.
— Рублев… Рублев…
Людей с такой фамилией оказалось несколько. Каждого из них он помнил, но забыть гиганта с мужественным и добрым лицом он бы не мог. Таких людей даже в огромных городах раз, два и обчелся.
— Вам привет от Леонида Васильевича, — и Комбат подмигнул.
Всего лишь два слова — имя и отчество — решили все. Бабек сразу же понял, Рублеву можно доверять.
Конечно же, не безоглядно, мало ли по каким каналам Чурбаков, занимавший ранее один из ведущих постов в советском государстве, мог получить информацию о том, что Жак Бабек работает на ГРУ. Но Бабек знал и другое — Главное разведывательное управление славится во всем мире тем, что из него практически не бывает утечки информации. Это не бывшее КГБ, генералы которого напропалую пишут мемуары, в которых сдают своих бывших соратников, раскрывают резидентов.
Да и говорит человек, назвавшийся Рублевым, достаточно осторожно, не называя фамилий.
— Он знает где мы? — спросил Жак, в его глазах горела надежда.
— Может и знает, — не хотел сразу же огорчать француза Комбат. — Нас было двое. Я попал сюда.
— А что стало со вторым?
— Не имею понятия.
Попович дернулся, приступ сумасшествия на какое-то время отступил. Он секунд пять еще посидел с открытым ртом, затем поднялся, подошел к прутьям и стал рассматривать Комбата.
— Рублев.
— Да.
— Так людей не зовут, разве что китайцев.
— А я такой, — и он протянул из-за прутьев худую грязную руку так, словно бы Комбат мог пожать ее, их разделяло метра четыре.
— Зовут-то тебя как?
Попович морщил лоб, не в силах вспомнить. А затем широко улыбнулся, показывая давно нечищенные дорогие металлокерамические зубы:
— Меня в школе все Попкой звали. Попка дурак!
Попка дурак!
И несмотря на ужас положения, несмотря на то, что перед ним стоял сумасшедший, Рублев тоже улыбнулся.
А ведь улыбка сумасшедшего бизнесмена была единственно человеческой в этом подземелье.
— У меня тоже кличка есть.
— Какая?
— Комбат.
— У, хорошая кличка! На компьютере такая игра есть, — и Попович, отставив указательный палец правой руки, принялся кричать:
— Пиф-паф! Пиф-паф! Падай, ты убит!
Он прокричал затем слово «комбат», делая ударение то на первом, то на последнем слове.
Павел Свиридов и Сергей Бородин сидели за дощатым столом, играя в карты.
— Может выйти? Что-то они разошлись, — пробурчал Паша, но даже не двинулся с места.
— Тебе дело? Пусть себе порезвятся, — он прислушался. По подземному коридору слышался топот. — Ну вот и охрана прибыла.
Злые охранники во главе с Борисом хмуро поздоровались с Бородиным и со Свиридовым.
— Ну что, не поймали? — ехидно усмехнулся Паша.
— Ушел, падла. Но если бы ОМОН не ввязался, мы бы его точно взяли.
— Он и от ОМОН ушел? — поинтересовался Бородин.
— Его прихватили с пистолетом во время перестрелки. Так что, думаю, мало ему не покажется. Еще неизвестно, где лучше — у нас или у них, — и Борис засмеялся натужным истерическим смехом.
А когда замолчал, до его слуха донесся крик Поповича:
— Комбат! Комбат!
— Чего это они?
— Наверное, вообразил, что перед компьютером сидит, — пожал плечами Бородин и бросил карты на стол. — Пошли, Паша, наша смена кончилась.
Четверо охранников сбросили мокрые куртки.
— Ну что, начнем? — вздохнул Борис.
Чурбаков поручил им разобрать возведенную в туннеле стенку и разобраться наконец, что же там происходит, что за чудище бродит по подземным выработкам.
— Пошли.
Попович моментально смолк, лишь только увидел бородатого Бориса, сжимающего в руках багор.
— Всем отойти от решеток! Тебя, что ли, не касается? — он хотел было ткнуть Комбата багром в грудь, но передумал: «Еще уцепится, потом не выдерешь!» — Ну-ка держите их всех под прицелом!
Борис прошелся возле клеток, открывая решетки.
— На прогулку, что ли? — спросил Комбат у сидевшего в соседней клетке Гетмана.
— Какая прогулка? На работы.
124 
