Особенно,... 
119 
— Скотина! — пробормотал Подберезский. — Этак можно и час отсюда не уехать.
Он представил, как беспокоится Комбат. Ведь проспал он целых два часа и давно должен был вернуться в пансионат.
— Слушай, может у тебя какой-нибудь транспорт есть?
Парень задумался.
«Если бы не было, сразу сказал бы нет, — Андрей задумался. — Нужно или припугнуть, или соблазнить деньгами».
— Транспорт, транспорт… Да это транспортом не назовешь — велосипед дорожный.
— Потом верну. Сколько оставить в залог?
— Сотки хватит.
И через пару минут Подберезский уже катил на разбитом дорожном велосипеде по шоссе, накинув на голову капюшон брезентового плаща. И хоть он бешено крутил педали, все равно казалось, что продвигается, как черепаха.
Он не видел, как через пять минут после его отъезда к заправке подъехала легковая машина. Она остановилась не у колонки с бензином, а прямо возле освещенной будки заправщика. Парень, предупрежденный Подберезским, что того могут искать, насторожился. Ему не понравились четверо крепко сложенных мужчин, мокрых до нитки, которые выбрались из машины.
«Какого черта они мокрые, если сидели в машине?» — успел подумать заправщик.
— Эй, приятель, у тебя колонка одна неисправна, шланг висит, а из нее бензин хлещет, — сказал один из людей Чурбакова, наклоняясь к окошку.
— Чего? — не понял было заправщик.
— Колонка, говорю, неисправная, бензин течет из шланга.
И хоть парень понимал, что такое почти невозможно, он посмотрел на панель. Все счетчики стояли на нулях.
— Не может такого быть!
— Говорю тебе хлещет! Иди посмотри.
— Не выйду, — парень захлопнул окошечко.
— Да что ты с ним чикаешься? — сказал один из бандитов, но так тихо, чтобы заправщик его не услышал.
Тот, к которому он обращался, вытащил из-под мокрого плаща автомат и направил его прямо на стекло.
— Выходи, мать твою!
От испуга парень сперва растерялся, затем внезапно бросился, задернул матерчатую шторку и упал на пол.
И как раз вовремя. Автоматная очередь вдребезги разнесла стекло и в бытовку ворвались бандиты. Они схватили заправщика, бросили на топчан, и охранник по имени Борис несколько раз ударил его по лицу. Затем схватил за шиворот, приподнял и вкрадчивым шепотом поинтересовался:
— Куда поехал парень?
— Не было здесь никого.
— Не было, говоришь? — бандит зло усмехнулся и посмотрел на пол, на котором отчетливо виднелись два рода следов — небольшие, от заправщика и следы рифленых подошв Подберезского. Эти следы бандит запомнил отлично, он столько раз уже видел их сегодняшней ночью в свете фонаря.
«Повезло, — подумал бандит, — как я ловко вычислил куда подался охранник якутского бизнесмена! Ясное дело, бросится телефон Искать на заправке».
— Он поехал на попутке туда, — парень показал рукой в сторону, противоположную от поселка Янтарный-2.
— Врешь! — Борис разжал пальцы и правой рукой нанес удар в подбородок. Парень отлетел к стене, ударившись о нее головой. — Врешь, сука! Говори правду, иначе пристрелю! — клацнул затвор автомата.
— Не знаю, на машине он поехал, на попутке…
— Пристрелю, суку!
И тут с улицы вернулся один из бандитов.
— Кончай его, что тут думать! В Янтарный, скорее всего, поехал.
— Да? — спросил Борис, занося руку для удара.
Заправщик решил, что больше скрывать правду не имеет смысла, еще и впрямь убьют.
— Да. Я ему велосипед свой дал.
Борис нажал на спуск автомата. Прогремела очередь и парень, изрешеченный пулями, рухнул на топчан.
— На хрен ты его замочил? — без всяких эмоций, лишь удивляясь бессмысленности поступка, спросил бандит с густой черной бородой, в которой застыла шелуха от черных семечек.
— Не понравился он мне.
Бандиты сели в машину и понеслись в сторону Янтарного.
А Подберезский тем временем уже въезжал в поселок. На всех улицах горела самое большое третья часть фонарей. Пока шли только жилые дома, а Андрей искал какое-нибудь учреждение, где бы горел свет, где бы сидел сторож.
Он услышал звук приближающейся машины.
Впереди уже маячила центральная площадь поселка, на которой стояли магазин, почта и гостиница.
«Вот из гостиницы и позвоню».
Подберезский принял чуть вправо, чтобы машина могла свободно проехать по улице.
Борис, сидевший за рулем, злорадно усмехнулся:
— Вон он едет, сейчас протараним, — и осторожно, чтобы не вспугнуть Подберезского, прибавил газу. Руль он вывернул влево, чтобы сделать вид, будто объезжает велосипедиста.
119 
