Последние отзывы

  55  

— Ну, что? — Свирский поднял левую руку и потряс ею. — Время.

— Пожалуй, — согласно кивнул Рыбкин и добавил, выпучив на Яну свои бледные глаза: — Через пару недель милости просим к нам, в Москву. Там подробности и инструктаж получите.

«Ну, да, — подумала Яна, — самой сделать ничего не дадут. Будут спускать инструкцию за инструкцией, одна идиотичнее другой».

— Хорошо, — сказала она.

— Спасибо за то, что уделили нам время, — проговорил Свирский, поднимаясь.

Яна слегка улыбнулась и скосила глаза. Она ненавидела подобные реплики. За ними никогда ничего не стояло, дань вежливости — не более того. Хуже всего было то, что Яна так и не научилась отвечать на них. Вот что она сейчас должна была сказать? Неизвестно. И она промолчала.

— Да, — вдруг спохватился Свирский и плюхнулся обратно в кресло, — есть еще одна тема. — И он выразительно взглянул на Рыбкина.

Тот нахмурился, по-видимому силясь сообразить, о чем речь, потом лицо его просветлело, и он воскликнул:

— Черт! Ну, конечно. — Наклонился всем корпусом над столом и, хитровато прищурившись, сказал: — Вы — наш эксперимент.

Яна вздрогнула. Это еще что такое?

— Простите?

— Вы — женщина, — сообщил Рыбкин.

— Мне это известно, — проговорила Яна.

Генеральный тихонько хрюкнул, пряча смешок. Рыбкин даже бровью не повел.

— Для вас, конечно, не секрет, — продолжал он, — что вы вступаете в мужской клуб. Соответственно, от вас потребуется принять его правила. Иначе… — И он замер в многозначительной паузе.

— Понятно, — пробормотала Яна.

Чего-то в этом роде она ожидала. Вот только не знала, каким будет продолжение. Что нужно будет делать? Ходить со всеми этими мужиками в сауну? Играть на бильярде? Или пить водку ведрами?

— Речь идет о вашем тыле, — изрек Рыбкин и выжидательно уставился на нее.

Тыл — это что? Задница? При чем тут это?

Видимо, у нее был изрядно ошалелый вид, потому что Свирский счел необходимым вмешаться.

— Знаете, Яна Владимировна, — сказал он, — мы придаем большое значение семейным узам…

«Вы? — изумилась про себя Яна. — Те, которые не упускают ни единой возможности прошвырнуться по девочкам?»

— Давно известно, — продолжал Свирский, — что человек работает лучше, если у него в семье все благополучно. И мы придерживаемся позиции, что вот она есть, эта семья, и она должна жить не тужить, и никакие потрясения ее, эту семью, не должны разрушить…

«Знают, — поняла Яна. — Донесли уже. Черт бы побрал Артемову женушку!»

— В общем, — Свирский изобразил легкую улыбку, — здесь всего лишь голый экономический расчет. Человек в эпицентре кризиса работает хреново, а нам, — он развел руками, — сами понимаете, ни к чему эта головная боль.

— Да, — встрял Рыбкин, — так что давайте договоримся раз и навсегда: мы знаем, что у вас прекрасная, крепкая семья — такой она и должна оставаться во веки веков. Что бы ни случилось. Женщины — народ эмоциональный, это понятно, и это их личные сложности, когда они не берут на себя никаких обязательств. А вы сейчас берете. Перед нами. А мы, — усмехнулся он, недобро усмехнулся, — к дамским штучкам не привыкли. Клуб-то мужской…

«И в этом клубе, — поняла Яна, — я всегда буду сидеть на самом неудобном стуле. Даже при хорошем раскладе. А при плохом… При плохом они просто эксперимент прикроют, и на этом все закончится. Поборники крепкой семьи! Кого они дурят? Впрочем, они ведь и не рассчитывают, что я поверю этим бредням. Они просто диктуют мне правила игры. Да и черт с ними! Это ведь не навсегда».

— Не вижу проблем, — сказала она.

— Точно? — спросил Свирский.

— Разумеется.

— Вот и ладненько. — Рыбкин потянулся и принялся выползать из кресла. — Вот и договорились, новоиспеченная вы наша…

Яна встала, попрощалась со всеми. За руку. У них же мужской клуб. И тихонько вышла из кабинета. Приемная была пуста. Алина где-то гуляла. К счастью.

Глава 17

Яна вышла в коридор. Пусто. Подошла к окну, постояла. Ее пошатывало. Не сильно, но ощутимо. Все-таки перенервничала. А думала, что абсолютно спокойна. Поистине — человек себя никогда до конца не узнает. Но теперь все позади… Да какое там позади! Все только начинается. В животе заурчало от тревожных предчувствий. Получится ли? Не опозорится ли? Не должна вроде, но кто знает?

Добилась-таки. Можно подвести черту под целой чередой лет, в течение которых она упорно продвигалась к своей цели. И праздновать. Почему-то только настроение не праздничное. Яна часто представляла себе, как все это случится. Вот они скажут… Вот она обрадуется… Толчок, а потом горячая волна затопит все ее существо.

  55