Последние отзывы

  64  

Ди Фалько: Увы, сегодня у людей на первом месте не верность другому, а прежде всего верность себе, своим удовольствиям! Твое рассуждение достойно внимания, но замечу: ты мне сказал, что этим не увлекаешься.

Бегбедер: Больше не увлекаюсь, но и не осуждаю. Я нахожу позитивным, что становится все меньше табу. Секс – совершенно нормальная часть нашей жизни, без которой нас бы тут не было, не мешает об этом напомнить, так как борцы против порнографии частенько забывают, что их родители обладали друг другом как одержимые.

Ди Фалько: А ты забываешь об огромном большинстве тех, кто произвели детей в любви, без всякой одержимости. Я тоже не осуждаю, как я тебе говорил, но не понимаю не только практику обмена партнерами, но и эксгибиционизм, который заставляет людей делиться впечатлениями перед телекамерой (чтобы проинформировать таких невежд, как я) в псевдопсихологической передаче. Нам подают явление, будто бы анализируя его под углом зрения социологии, в рамках дискуссии о новых типах сексуального поведения на Западе, чтобы обеспечить алиби изображению и облечь его в интеллектуальную форму. Участники, заранее согласившиеся сниматься в этой ситуации, дают интервью. Любовь из акта созидания превращается в увеселительное мероприятие.

Бегбедер: Это объясняется неодолимой притягательной силой экрана. Вспомни слова Екклесиаста: «Суета сует, все суета».

Ди Фалько: Сегодня этот вид массовой информации играет, наверное, ту же роль, что религия у языческих народов.

Бегбедер: А боги – известность, слава, богатство.

Ди Фалько: Когда ребятишкам задают вопрос, каким они представляют свое будущее, некоторые отвечают: «Не знаю, но я хотел бы стать знаменитым». Что ты об этом думаешь?

Бегбедер: Обычно слава и богатство неразделимы. Такова суть мечты, которую продает нам телевидение в своих сериалах. Слава превратилась в опиум для народа, заменив религию. Веками человек верил в Бога. Сегодня он жаждет стать Богом.

Ди Фалько: Да, а рядом со славой – лесть, даже на уровне самых пошлых представлений. Людей запирают на вилле, на острове, на ферме, а если они занимаются любовью перед камерой, тем интереснее. Зритель следит за их непристойностями, родственники или друзья, призванные в свидетели, поверяют нам тайны вкусов и сексуальных пристрастий кандидата, и этого достаточно, чтобы создать звезду! Брак, верность, любовь сданы в архив, добытую любой ценой известность проповедуют как единственную ценность.

Бегбедер: Это новая религия. Жажда славы и денег явилась заполнить пустоту.

Ди Фалько: Я даже задаюсь вопросом, что важнее: деньги или потребность в признании. Наше общество: «метро-работа-сон» – настолько анонимно, что в ход идут самые неожиданные способы добиться признания. Например, говоря о мотивации действий рисовальщиков граффити, многие ставят на первое место их стремление заявить о себе: ради этого они запечатлевают на стенах и в умах людей собственную подпись. Для них это способ стать незабываемыми. Некоторые готовы на все, лишь бы существовать. Даже на убийство. Вспомним человека, который «казнил» Буске.^[73] Он убивает, а затем появляется в средствах массовой информации и признается в убийстве! Для «великих жрецов» – ведущих теленовостей – это было даром небес. Телевидение осуществляет духовную власть, диктуя, что хорошо, что плохо. В былые времена люди сходились в полдень на молитву. Сегодня они собираются в восемь вечера перед экраном. Акценты дня определяются не молитвой, а важными телевстречами.

Бегбедер: Уже не колокол призывает паству собраться перед алтарем: в считанные секунды титры объединяют миллионы адептов по всей стране. О чем священникам остается только мечтать. Это нескончаемое зрелище: образы телеэкрана, кино, видеоигр, рекламы – формирует мышление.

Ди Фалько: Кстати, сами термины: «сетка», «канал»^[74] – красноречиво свидетельствуют об отношениях между телезрителем и его малым экраном.

Бегбедер: Добавлю: «зэппинг»,^[75] что характерно для моего и последующих поколений. Этот рефлекс настолько вписался в нашу действительность, что мы уже не замечаем, когда реально «переключаемся на другой канал». Если на званом ужине меня одолевает какой-нибудь назойливый тип, я «переключаюсь» с него на другого. Зэппинг вошел в привычку, я постоянно пользуюсь им в жизни. То же самое с телефонными сообщениями – эсэмэсками, которые я строчу, как из пулемета. Человек XXI века наращивает скорость, потому что он патологически нетерпелив, ему невтерпеж сменить один объект потребления (что-то или кого-то) на другой.

  64