4 
Ди Фалько: В твое время многое переменилось. Вас уже не водил священник из одной школы в другую парами – каждый шел сам по себе или с друзьями.
Что касается меня, я был рукоположен в Марселе в 1968 году. Епископ направил меня в Париж изучать философию и педагогику. Нужно было где-то пристроиться, а я никого не знал, кроме одной женщины – пожилой медсестры, с которой познакомился когда-то в летнем лагере. Написал ей с просьбой помочь найти пристанище. Она обратилась к директору школы Фомы Аквинского, из которой в том году уволился один из духовников, тоже студент. Так в 1968/69 учебном году я попал в школу в качестве духовного наставника начальных классов – при этой должности у меня хватало свободного времени для продолжения занятий. Не прошло и восьми месяцев, как заболел заведующий младшими классами. Генеральный директор поручил мне его заменить и взять руководство этими классами на себя.
В первый год я в основном присматривался, ведь у меня не было специальной подготовки, чтобы занимать руководящую должность в школе. Скверные воспоминания о моих собственных школьных годах, серьезное изучение педагогики, которое я продолжал, подтолкнули меня к тому, чтобы постепенно заменить традиционное преподавание «активным», когда ребенок деятелен, а не пассивен и сам заинтересован в результате обучения.
В свои двадцать семь лет я был полон энтузиазма, как и положено в этом возрасте. Некоторые семьи враждебно отнеслись к новым методам и забрали детей из школы Фомы Аквинского. Я опасался потерять всех учеников, но произошло обратное. Детей стали набирать не из одного квартала, как прежде, но со всего Парижа и даже из пригородов.
Шесть лет спустя меня назначили в школу Боссюэ заведовать младшими классами: от приготовишек до семиклассников. Это называлось начальной или младшей школой, все равно.
Бегбедер: Прекрасно помню твое появление. Мы сразу учуяли, что от тебя веет маем 68-го. Отчаянным революционером ты не был, зато был новатором в методике. Я еще застал телесные наказания, порки – иногда по голому заду – и учителей, похожих на генералов, которые строят детскую армию по стойке «смирно» для смотра. Там, где руководил ты, атмосфера скоро стала намного более современной и терпимой. Видимо, школа Боссюэ несколько отставала от либерализации общества, хотя это была не самая ужасная из школ. Когда нас собрали, чтобы тебя представить, первое, о чем мы подумали: «Он хоть молодой – уже неплохо!» К тому же из-за марсельского акцента ты казался менее официальным. Отсюда, возможно, и те проблемы, с которыми ты столкнулся позже, – обвинения, вызванные, несомненно, новаторской педагогикой, сокращавшей дистанцию между начальником, учителями и учениками. После 1968 года о проблемах школы задумались всерьез, не остались в стороне от реформ и католические коллежи. Необходимо было уменьшить зависимость ученика от всемогущего преподавателя, чтобы дети могли рассуждать, дискутировать, не рискуя схлопотать порку. Кстати, дверь твоего кабинета всегда была открыта. Ты стремился быть доступным для всех. Я отнюдь не намерен тебе льстить – так что приготовься к худшему, – но должен признать, что ты взялся за настоящую реформу, в результате которой обрел не только друзей.
Для меня второй радикальной переменой был переход в лицей Монтеня, главное, из-за того, что там вместе учились мальчики и девочки, а значит, начались вечеринки, поцелуи и т. д.
Ди Фалько: В младших классах школы Боссюэ, когда я туда пришел, совместное обучение уже началось, то есть девочки уже присутствовали, но, видимо, ты еще был в том возрасте, когда они не вызывали у тебя интереса.
Бегбедер: Я только дергал их за косички. Вот еще одно из различий между государственным и частным образованием: в государственных школах девочки привлекательнее!
В действительности я пережил три этапа школьного образования. Типично католическая школа, мрачная и отвратительная. Потом, с твоим приходом, период некоторого раскрепощения. И наконец, лицей – отрочество и свобода, открытие, что существуют девочки, что есть люди по ту сторону ограды частной школы.
В итоге, я был вполне счастлив, учась в государственном лицее параллельно с вечерними занятиями в Боссюэ. И между прочим, не досадую на своих родителей за то, что они захотели дать мне религиозное воспитание. Я даже им благодарен, ведь так я получил возможность выбора между религиозным и светским мировоззрением.
4 
