95 
— Да нет же, уверяю тебя!
— Мало того, что негодяй, так еще и придурок, — резонно заметил Толик. — Ну, сука…
Больше об этом они и не вспоминали — надо было доставить деньги до места, а путь был неблизкий…
В Ужгороде Писарь, Лысый и его братва остановились в маленькой грязной гостинице, сняв пять номеров.
Писарь принял душ с чуть теплой водой, вошел в комнату, растираясь махровым полотенцем. На старой деревянной кровати, скрипевшей при малейшем движении, лежал Анатолий, уныло глядя в потрескавшийся потолок.
— Чего загрустил? — спросил Сергей.
— Думаю, — многозначительно ответил он.
— О чем думаешь-то?
— О судьбе-злодейке, — вяло отозвался Сопко, — почему я такой бестолковый?
Ему не давали покоя воспоминания о неудаче в Одессе и событиях прошедшего вечера.
— Качумарь, — успокоил его Сергей, поднося зажженную спичку к сигарете, — тебе просто не повезло.
— Да, чуть не забыл, — встрепенулся Лысый, — послезавтра сходняк в Ялте, на даче Тягуна. Самолетом полетим? Или как?
— Я не знаю, есть ли здесь аэропорт?
— А кто ж его маму знает, — ответил Анатолий, — надо Карпуху спросить, он в этих местах частый гость.
— В принципе, мне все равно, лишь бы не на тачке. Устал: все время за рулем.
— Машины можно отправить в Киев, — ответил Сопко, — честно говоря, я тоже не в восторге от такой езды, тем более что нас пятнадцать рыл. Мы и так сюда в тесноте ехали.
— Давай поедем на поезде, — предложил Сергей, — ночь всего, да и «воздух» там легче везти, — он использовал одно из жаргонных словечек, которым называли деньги, — отправь завтра кого-нибудь за билетами. А сейчас давай спать, устал, как собака.
Сергей натянул на себя одеяло, благо постель была чистой. Сопко, поднявшись с кровати и подойдя к другу, слегка стукнул его в плечо:
— Хватит друшлять, пошли произведем легкое снятие стресса с водкой и телками.
Писарь отмахнулся:
— В задницу. Для меня сейчас лучшая расслабуха — это сон…
* * *
Поезд Ужгород — Симферополь прибыл в столицу Крыма с небольшим опозданием.
Курортный сезон едва только начался, и приезжих было относительно мало. Поезда, как правило, встречали только многочисленные таксисты, еще у подножки вагона пытающиеся заполучить клиентов. Один из таких шустряков подскочил к Никитину, на плече которого висела заветная сумка, но не успел он произнести и слова, как был тут же оттерт двумя дюжими молодцами.
Водитель, испугавшись крутых парней, поспешил к легкомысленно одетой брюнетке средних лет, в одной руке держащей ладошку миловидной девочки не старше пяти лет, а в другой — необъятных размеров баул.
— Постой, — окликнул его Сергей, — давай еще двоих — и поедем в Ялту.
Шофер замер в раздумье между явно не привлекательной компанией дюжих мальчиков, совсем не похожих на студентов консерватории, и брюнеткой, которая, конечно же, будет упорно торговаться за каждую копейку, но наверняка не выкинет его из машины где-нибудь на горной дороге.
Видя его замешательство, вмешался Анатолий Сопко. Он похлопал таксиста по плечу, успокаивающе произнес:
— Не ссы, не обидим — оплатим в оба конца.
Как и следовало ожидать, природная жадность переборола страх, и таксист, подозвав двух переминающихся с ноги на ногу коллег, предложил им присоединиться…
Всю дорогу таксист с опаской косился на угрюмо молчавших пассажиров. За время пути он не один раз успел пожалеть о том, что согласился ехать, и зарекался впредь никогда не совершать столь опрометчивых поступков.
Когда же он узнал от сидящего рядом Никитина точный адрес в Ялте, душа его и вовсе ушла в пятки. Этот адрес был известен всем более или менее взрослым жителям полуострова. Ведь там жил вор в законе Михаил Яковлевич Гросич по кличке Тягун.
«Если рейс закончится благополучно, — пронеслось в голове у таксиста, то можно будет даже приятелям хвастаться, что однажды подвозил к дому гостей самого Тягуна…
От этой мысли на лице таксиста появилась глуповатая улыбка, однако она быстро сошла, так как на смену первоначальным размышлениям пришли менее веселые: денег, конечно, не заплатят — в этом водила был уверен на сто процентов.
Через полтора часа три такси остановились у высоких ворот дачи Тягуна.
Когда все вышли, Лысый небрежно подозвал к себе шоферов:
— Сколько с нас, шеф? — обратился он к тому, что договаривался с ними.
95 
