Последние отзывы

  5  

Набирал курс Игорь Петрович Владимиров, руководитель Театра им. Ленсовета, человек известный. Он даже не спросил, не сын ли ты Ивана Краско, случайно. Он просто послушал и сказал: «Сырой материал». И тебя отшили.

Ты не поступил. И далее, сынок, решалась твоя судьба. Нужно было куда-то тебя пристраивать. Я, конечно, мог поспособствовать, тем более слышал, что театру требуются монтировщики сцены. Директор театра пошел навстречу и, несмотря на не совсем подходящий возраст для работы, взял тебя на эту должность.

Мы поехали на гастроли: Киев, Рига, Одесса… (Роковой город. Ну не мистика ли? Не в этом ли городе началось твое печальное восхождение к проклятому божеству по имени Бахус? Здесь ты и закончил путь земной…) Тебя тянуло к самостоятельной жизни. Жил ты, кстати, в гостинице вместе с другим техническим персоналом, хотя мог жить со мной в двухместном номере. Но может, это и правильно. По крайней мере, никто не говорил про тебя «папенькин сынок». Плохо, что ты начал употреблять портвешок наравне с рабочими. Зато за год работы монтировщиком ты изучил весь репертуар театра.

Помнишь, как мы с тобой обсуждали игру того или иного артиста? Ты хорошо разбирался в театральных делах, ты знал, кто чего стоит. Так что, сынок, тот год не прошел для тебя даром — это была хорошая школа. Ты прилично справлялся со своими служебными обязанностями. Тебя даже повысили в должности — ты стал бригадиром, ты делал все, что от тебя требовалось, и мне это было приятно.

Потом подошло время, когда ты сказал: «Па, а не послушаешь ли ты?» — «Платонова?» — «Да». — «Наизусть?» — «Да». — «С удовольствием, сынок».

Ты прочел мне отрывочек из этого самого «Сокровенного человека». Ты все понимал, Андрюша! И твоя любовь к литературе, привитая тебе мамой (да и мной тоже), очень помогала. Я выслушал и сказал, что нужно исправить лишь некоторые шероховатости, буквально пару моментов, связанных с интонационным порядком. Я подсказал тебе, где следует выдерживать паузу и т. д. На этот раз ты, сынок, поступил…

Поступил ты на курс Аркадия Иосифовича Кацмана, с ним был Лева Додин. Кстати, я позже выразил благодарность некоторым преподавателям, что они со вниманием отнеслись к моему сыну. «Да нет, это вам спасибо», — возразили они. «Почему?» — удивился я. В глубине души я думал, они скажут, мол, спасибо за то, что у талантливого отца такой сын. Но сказали они совсем другое: «Спасибо за то, что вы не просили за сына. Тогда бы мы его не взяли». Видишь, как дело оборачивается.

Между прочим, «период безделья» — и театрального, и киношного — пошел тебе на пользу. И знаешь почему? Ты не опустил руки, а накапливал все это время жизненный опыт, человеческий. А это и есть самое главное! Ведь неизвестно, что нам пригодится для создания того или иного образа. Когда понимаешь, почем фунт лиха, — и играть становится легче. Тогда игра становится именно такой, какой и должна быть…

Кстати, твой курс прославился тем, что поставил «Братьев и сестер» Ф. Абрамова. Федор Александрович Абрамов, как ты помнишь, очень часто приходил к вам на курс, наблюдал за репетициями и дорабатывал вместе с вами инсценировку своего романа. Летом всем курсом вы ездили в деревню Веркола — на родину Абрамова. Вы наблюдали тамошнюю жизнь, изучали, как разговаривают местные жители и т. д. Разумеется, это очень полезные вещи для начинающего артиста. Помнишь, как все вы на курсе по очереди вели творческий дневник? Каждый из вас писал о том, как прошел день. Так вот, Федор Абрамов обратил внимание на то, что ты пишешь очень интересно, и сказал тебе: «Анд- рюха, пиши!» — и подарил одну из своих книг с дарственной надписью. С какой гордостью ты мне об этом рассказывал! Абрамов считал, что из тебя мог бы выйти неплохой писатель. А какие письма ты присылал мне из армии или когда я был на гастролях — в них были такие интересные обороты! Например, ты почему-то использовал фразу «Ну ведь мы же с тобой настоящие мужчины. Не правда ли, па?». Я всегда смеялся над этим «Не правда ли, па?».

Ты был по-своему упрямый, воспитанный и образованный. Твоя мама закончила филологический факультет университета. Там, на занятиях, мы и встретились. Она опоздала на лекцию, заглянула в аудиторию, а я ей сказал: «Заходи сюда, садись. Пропусти полстраницы и записывай дальше». Она возмутилась: «С какой это стати вы мной командуете?» — «Делай, что тебе говорят». С тех пор я ее не выпустил… Вот такая у нас была история знакомства. Это романтическое начало тебе очень нравилось, ты говорил: «Правильно, так и надо». Мама для тебя вообще была святым человеком.

  5