Особенно,... 
21 
А еще помню, как он позвонил мне (снова посреди ночи) и пожаловался, что его остановили гаишники, а он выпивши. Я подъехал к указанному месту, Андрюха сидел в машине. А гаишники уже поняли, кто внутри, и им не нужно было ничего, кроме автографа. Я сказал Андрею: «Пересаживайся в мою машину, а гаишники поведут твою. Пригласи их к себе домой и подари каждому по фотографии с автографом». Когда мы подъехали к дому Андрея, он попросил у меня 500 долларов. Я не стал спрашивать зачем и просто дал ему нужную сумму. Потом он объяснил мне, что подарил гаишникам не только свои фотографии, но и дал им по 250 долларов. Вот такой он был!
К сожалению, Андрей мог абсолютно спокойно выпивать, не обращая внимания на мои бурчания. Я постоянно возмущался: «Да что ж ты делаешь? Да разве так можно?» Стакан из рук я, конечно, не вырывал, но если Андрей доходил до состояния, когда уже было невозможно не вмешиваться, я был более активен. Я находил врачей и т. д. Но такие критические периоды случались редко. Мне кажется, с пристрастием Андрея ничего нельзя было сделать, нельзя было изменить его, запретить ему что-то. И в мою, и в Светину жизнь он попал уже таким, какой есть. Так что изменить его было практически невозможно. Хотя постепенно он, конечно, менялся. Он понимал, что уже возраст, что к нему пришла та слава, от которой нужно получать удовольствие… Постепенно он приходил к осознанию, что ту успешность, которую он заслужил тяжелым актерским трудом, надо воплощать в состояние бытия, то есть в приобретение какого-то жизненного комфорта.
Я всегда говорил ему: «Андрюша, ты достиг того, чтобы получать от жизни удовольствие. Ты должен получать удовольствие, должен перестроиться». Наверное, мои слова как-то на него влияли. В последние три-четыре месяца он пил намного реже, стал задумываться о каких-то бытовых вещах: купить квартиру и т. д. То есть начал психологически перестраиваться. Я думаю, что, если бы не эта одесская тусовка, все могло бы быть по-другому. Я не знаю подробностей, но для меня картина выглядит так: Андрей приехал на съемки в Одессу, встретил там старых друзей, и, как говорится, они это дело отметили. Света не смогла воспрепятствовать… Иногда Андрей был неуправляем. За последнее время первый срыв у него произошел после кинофестиваля «Виват кино России», а через три дня он уже летел в Одессу. В Одессе были плохие условия, жара.
Если в Москве он мог сниматься, а потом отдыхать где-нибудь в машине с кондиционером, то там, в поле, это было невозможно. От жары, от солнца Андрею стало плохо. Этого никто не ожидал. Андрей просто не рассчитал свои силы…
Света позвонила мне в полпервого ночи и сообщила о случившемся. Я обзвонил всю прессу… Насколько это было возможно в ее состоянии, Света рассказала мне, что Андрея сначала повезли в одну больницу, затем в другую и т. д. Тут же возникает масса вопросов по поводу медицинской страховки: что за страховка у них была по контракту, и кто должен был курировать этот вопрос? Можно было бы, конечно, подать в суд, выяснить, почему не были приняты те или иные меры. Но теперь это бессмысленно.
С Андреем у нас было множество творческих планов. Мы даже хотели делать проект под названием «Антреприза Андрея Краско». В нашем спектакле он проявил себя не только как актер, но и как режиссер, поэтому мы решили сделать еще два спектакля. Но потом репетиции пришлось приостановить, поскольку летом у Андрея был насыщенный съемочный период — он снимался сразу в нескольких фильмах. Мы перенесли репетиции на осень, но… Кстати, Андрей очень хотел, чтобы в спектакле «Мужчины на час» играл Михаил Боярский. Я сказал об этом Боярскому, предложил ему участвовать в спектакле в память об Андрее, но он отказался… Спектаклю «Новые русские мужики, или Мужчины на час» предрекали смерть вместе со смертью Краско. Мне даже говорили, что ни один артист не захочет играть роль Андрея, потом меня начали пугать «страшилками» о том, что никто не захочет работать с продюсером, у которого умер актер, и т. д. Но спектакль по-прежнему идет — идет в память об Андрее…
Я никогда и никому не говорил этого раньше. В последние полгода мы вплотную занимались здоровьем Андрея — то у него одна болячка, то другая. За месяц до случившегося он поехал обследоваться к одному очень серьезному врачу. Было это в начале июня. Андрей обследовался, сказал, что врач посоветовал ему сделать то-то и то-то. Но когда наши общие с Андреем знакомые стали выяснять у врача, что к чему, то врач категорически сказал: «Не жилец ваш Краско». Андрей этого не знал…
21 
