25 
– … потому что увидел труп, – закончил Барышев.
– А полчаса в доме не было света. Это еще надо выяснить почему. Может, нарочно отключили. Один ли дом был обесточен, весь ли? Момент! – Он цепко взглянул на охранника: – Когда Самарин, то есть владелец «форда», выскочил из дома, свет был?
– Только что дали, – кивнул охранник. – Потому что раздался писк. С той стороны нажали на кнопку.
– Рощина он за пять минут убить не мог, – покачал головой Алексей. – Надо же было подняться на третий этаж, затеять ссору, сойтись в поединке… Нет, это дело не пяти минут.
– Я же сказал, пять минут максимум, – напомнил охранник. – Мне показалось, он тут же выскочил из подъезда.
– Осталось установить местонахождение артиста, – сделал вывод Барышев. – А с Самариным понятно. Волового убил он.
– Я не верю, – покачал головой Алексей.
– Верю всякому зверю, а тебе, ежу, погожу, – оскалился Барышев. И хлопнул парня в камуфляже по плечу: – Молодец! Надо только все это повторить у следователя и поставить подпись под протоколом.
– Есть! – вытянулся охранник. И спросил: – А вы кто?
– Из милиции, я же тебе сказал, – терпеливо пояснил Серега.
– Удар-то был фирменный! Когда вы меня свалили. Откуда?
– Для этого надо рассказать всю биографию. Это я делаю в двух формах: устно и письменно. Друзьям и начальству. Вот когда станешь генералом… – Барышев с сомнением посмотрел на парня в камуфляже. И Леонидову: – Леха, пошли к бабам.
– Да-да.
– А чего лицо такое кислое? Интуиция подвела?
– Интуиция меня никогда не подводит, – упрямо сказал Алексей.
Но факты… После того как сотрудник вневедомственной охраны даст показания следователю, Самарина задержат. По подозрению в убийстве Петра Волового. И ничего тут не поделаешь.
Глава третья
Атака с дальней дистанции
Женщины словно ждали, когда к ним вновь подойдут сотрудники милиции. Владелица белого кота все косилась на Серегу Барышева. Прочесть ее мысли было нетрудно. Дамочка скучает, в то время как муж целыми днями пашет ниву, на которой произрастает вожделенная зелень. Тянется в высь и колосится. Судя по рукам жены, зерна в колосьях бриллиантовые. Но – скучно. А тут такой экземпляр!
Леонидов слегка придержал Серегу за рукав:
– Пригнись.
– Ну? Чего? – Тот слегка нагнул бычью шею.
– Та, с котом. На тебя запала, – шепнул он.
– Ну и?..
– Будь с ней поласковей.
– С дуба упал?! У меня жена красавица! Я ей в жизни не изменял!
– Не ори, идиот, – зашипел Алексей. – Об этом молчат. Эта дама – ценный свидетель. Ее надо разговорить. Ты умеешь улыбаться дамам? Да не скалиться! Улыбаться. Загадочно. Уголки губ чуть-чуть приподняты, в глазах легкая печаль…
– Сам улыбайся, – огрызнулся Серега. – А я на работе. – И широко зашагал к подъезду, у которого стояли женщины.
– Да с тобой совершенно невозможно работать! – пожаловался Алексей широкой спине, двинувшись следом. – Вот человек! Как была щедра к нему природа и как он этим распорядился!
– Распорядился, как надо. У меня разряд по боксу. Я тебя могу выжать вместо штанги. А в придачу Сашку и ваших детей. Что касается рукопашного боя…
– Что касается рукопашного боя, мы так и не закончили тренировку, – громко сказал Алексей. Женщины уже были в двух шагах. – Пришлось выехать на труп. Что поделаешь? Работа такая. Но как только убийца будет пойман…
Он посмотрел на женщин. Есть контакт? Есть! Смотрят во все глаза. И Барышев тоже. Хлопнул Серегу по могучему плечу:
– Вернемся и продолжим схватку.
– О да! – не удержался тот. И съязвил: – Мой друг – мастер своего дела! Не смотрите, что роста невысокого. Противников рвет голыми руками. Как тузик грелку.
Леонидов невольно расправил плечи. А что? Могу! Тем более что к дому подъехала машина. Маленькая, дамская. Небесно-голубого цвета. Шлагбаум тут же поднялся. Машина рывками проехала по двору и затормозила рядом. Из нее выпорхнула девушка лет восемнадцати в коротенькой курточке и мини-юбке. Острые каблучки зацокали по асфальту. Ветер развевал рыжие кудри, а ножки… Ножки были такие, какие бывают только в рекламе женских колготок. Чтобы всем захотелось их купить. Разумеется, колготки. Он невольно втянул живот. Даже Серега Барышев, минуту назад клявшийся в супружеской верности, замер, приоткрыв рот. «Не думаю, что он носит колготки, – усмехнулся Алексей. – А ведь пробило! Хороша!»
25 
