Особенно,... 
64 
– Я проверю ваши показания.
– Проверяйте, – равнодушно пожал плечами Елистратов.
– Хранение в доме огнестрельного оружия без специального на то разрешения строго карается законом, – безразлично сказал Алексей.
– Простите?
– Я уверен, что вы меня поняли. Распишитесь вот здесь.
Зачем он это делал? Ради женщины, которая просила помочь. Алексей просто не мог ей отказать. Правильно говорят: «Красота – это страшная сила!»
– На днях вас вызовет следователь. Повесткой, – предупредил он. – Советую не откладывать визит. И помните, что я вам сказал.
Зазвонил телефон. Леонидов снял трубку.
– Кто?! Конечно, пропустите! Пришла ваша жена, – обратился он к Елистратову.
– Лада? Этого не может быть! – заволновался Андрей.
Но она уже стояла на пороге. В строгом костюме, без шляпы, с гладко зачесанными волосами. Даже сейчас Лада была самой красивой женщиной на свете. Не считая Видения. Леонидов тайком вздохнул.
– Лада, как ты сюда попала? – растерянно спросил Елистратов.
– На автобусе. Я звонила тебе на работу. Сказали, что ты поехал в милицию. Этот молодой человек оставил мне вчера свои координаты.
«Неужели я так молодо выгляжу! – мысленно ужаснулся Алексей. – Надо отрастить усы. А лучше бороду. А лучше…» Он кашлянул:
– Вы оба свободны. Лада Анатольевна, забирайте свое сокровище.
– То есть…
– Он никого не убивал. У него есть стопроцентное алиби.
– Слава богу! Андрей! Я так волновалась!
Из ворот они вышли вместе. Лада держала Андрея под руку, и он чувствовал, что его рука окаменела. Сели в машину.
– Как Лешка? – спросил он, поворачивая ключ в замке зажигания. Словно ничего не случилось.
– Нормально. Ушел в школу.
– Он вернется, а тебя нет. Зачем ты уехала?
– У него есть ключ. Андрей, по-моему, ты забыл, что мальчик вырос, а я… Я не такая беспомощная, как ты обо мне думаешь!
– И что теперь делать?
Он не знал, как начать этот разговор. Лада виновато склонила голову и тихо сказала:
– Андрюша, прости меня. Если можешь. – И совсем по-детски добавила: – Я больше так не буду.
Перед светофором была небольшая пробка. Он повернул голову и вдруг увидел… Нет, это невозможно!
– У тебя седые волосы, Лада. Можно, я вырву?
– Оставь. Видишь, Андрюша, я теперь уже не буду самой красивой женщиной в Москве. Помнишь, как ты мне раньше говорил?
– Для меня ты всегда самая красивая. Потому что я не замечаю других.
– Я никогда не говорила, что очень тебя люблю?
– …?
– Так вот, я очень тебя люблю. Почему ты стоишь? Зеленый.
– Что?
– На светофоре зеленый.
– Господи, ну почему он должен был умереть, чтобы ты это поняла!
– Не знаю…
Несколько минут они ехали молча. Наконец он сказал:
– Моя фирма разорилась. Ты слышишь?
– Да. Слышу, – спокойно ответила жена.
– И что делать?
– Наверное, надо все начать сначала.
– Это сложно. Я найду работу, у меня есть связи, но моя зарплата…
– Нам есть где жить, мы можем продать мою машину, твою машину, в конце концов, поменять нашу квартиру на другую, поменьше. Я могу устроиться на работу.
– Лада, о чем ты говоришь?!
– Знаешь, Андрюша, ты слишком уж меня бережешь. Давай посмотрим на это по-другому. Главное, что мы вместе. Ты, я, Алешка. Посмотри вокруг: ничего не случилось. Солнце светит, дома на своих местах, люди не стали ходить вверх ногами. Значит, ничего не случилось.
– Должно быть, ты права.
Теперь он верил, что впереди у них еще много-много счастья. Он умер, А. С. Серебряков, а жизнь продолжается…
Леонидов загрустил. Алиби Елистратова подтвердилось. С половины десятого и почти до одиннадцати вечера он стоял на шоссе у разбитой машины и разбирался с ДТП. Потом отбуксировал «Гольф» в сервис. Следовательно, никак не мог стрелять в Серебрякова. Называется, сделал доброе дело! Версия убийства из ревности отработана до конца. Ирина Сергеевна непричастна, Андрей Елистратов непричастен. Что это значит? Это значит, расследование зашло в тупик. Наша песня хороша, начинай сначала. «А где мне взять такую песню?» – фальшиво напевал он, направляясь к начальству. Ох, попадет!
Попало. Потом он сидел, тупо глядя на лист бумаги, на котором рисовал кружочки и стрелочки. Одни кружочки заштриховывал, рисовал новые. Перечеркивал стрелочки. Иными словами, думал. «Сколько ж людей вздохнуло с облегчением, когда ты умер, А. С. Серебряков! И нельзя сказать, что ты был плохим человеком. Но проблемы, которые из-за тебя возникали, требовали решения радикального. Это хорошо или плохо?» Наша песня хороша, начинай сначала. И действуй с удвоенным рвением. Потому что сроки. Нужен результат. А где взять результат?
64 
