Глава 23

В конце концов Денис благоразумно согласился на компромисс — позволить Каланцову дежурить в соседней комнате и ограничить встречу относительно коротким сроком. Он покинул родной дом, преспокойно оставив здесь гостей и двух человек из охраны.

Сиверов решил, что личного общения ему на сегодня хватит, следующую попытку он пресечет в самом зародыше. Но обстоятельства не позволили сдержать данное себе слово. Возле ворот притормозила машина, и садовник прибежал сообщить, что приехали Машины родители.

Глебов предшественник упомянул, что они работают в Москве. Подъезжают порознь, каждый на своей машине, к сталинской высотке на Смоленской, чей облик с давних времен был визитной карточкой советского МИДа, а теперь символизирует российский.

Вполне нормальное желание повидать дочку, если она сама за все время Глебова дежурства ни разу не отпросилась домой. Лишь бы только не случилось дурацкого совпадения, лишь бы они не приехали забрать ее «погостить» именно сейчас.

— Вам предъявить документы? — сухо спросил у Сиверова крупный представительный мужчина с проседью на висках.

Казалось, он даже в бане не снимает галстук и держится официально, с достоинством.

Глеб покачал головой. В документах не было нужды при таком разительном внешнем сходстве.

Не сказав больше ни слова, мужчина с женщиной вошли в дом. Ее темное платье заронило смутные подозрения в душу Глеба, и они оправдались буквально через несколько минут.

Сама Маша не пожелала сообщать охране новость. Появился Мирон с известием, что у нее только что умерла родная бабушка. Он еще не закончил, а семья Прилукских появилась в полном составе на крыльце, явно с намерением проследовать обратно к машине.

Чувствуя себя не в своей тарелке, Глеб преградил им путь.

— Прошу прощения, но вам придется подождать.

— То есть как? — с оскорбленным видом воззрилась на него женщина в темном. — Вам разве не объяснили?

— Не имею права. Отсутствовать может только один из пяти. На данный момент у нас в отсутствии Воротынцев. Сейчас свяжусь, чтобы вернуть его. Придется вам подождать.

— Что с ним говорить? — Маша с досадой отвернулась в сторону. — Это не человек, это фишка, которую двигают туда-сюда. Зачем ему ради кого-то осложнять себе жизнь? Он будет тупо придерживаться приказа.

Прилукский достал сотовый и стал набирать чей-то номер. "Звонареву звонить собрался? — подумал Слепой. — Лишь бы застал на месте. Если Звонарев разрешит, «фишка» не будет против.

«Фишке» в самом деле неохота проводить разъяснительную работу".

Прилукский набрал один номер, другой, третий и с досадой захлопнул крышечку сотового.

— У нас в восемь вечера полно народу на работе. А здесь вымерли все.

Он помялся с досадой, потом все-таки преодолел себя:

— Послушайте, любезный. Смерть случилась скоропостижно, ее никто не ждал. Мы должны сейчас быть там, вместе.

— Мои соболезнования. Сейчас звоню и срочно требую Дениса назад. Как только машина появится у ворот, можете отправляться.

— Боитесь отпустить ее одну? У вас остался еще человек — пусть едет с нами.

— Спасибо за подсказку. Только мне не разрешено одному охранять троих.

— Вас же не просто так назначили старшим, — вмешалась женщина в темном. — Вы наверняка крупный спец.

Видя полное отсутствие реакции на лесть, она не удержалась и съязвила:

  60