Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
66 
Взглянула на бумаги, разбросанные сквозняком по столу… Кажется, этот человек снова готовился отправить ей очередное послание.
Зачем? Что он хотел ей сказать?
Так же старательно обходя покойника, она вышла в коридор.
Хотела прикрыть за собой дверь… Но это было невозможно из-за того, как лежал мертвец — прямо на пороге.
Дэзи огляделась по сторонам. Никого. Не надо, чтобы кто-нибудь видел ее здесь. Пусть разбирается полиция.
Позже, когда полиция стала разбираться и ее даже вызвали в полицейский участок на опознание — оказывается, в письме этого парня было указано ее имя! — Дэзи не призналась, что знает убитого. Так посоветовал ей по телефону отец. В том, что она была на месте убийства, папа тоже запретил ей признаваться.
Как всегда, отец торопился, говорил кратко и ничего не стал ей толком объяснять. Было понятно, что он по-прежнему считает ее маленькой, несмышленой девочкой, которую нельзя посвящать в важные взрослые дела.
Это его отношение к ней очень мучило Дэзи. Особенно в последнее время, когда вдруг появилось столько загадок.
Но что она могла поделать? Ведь она всегда была послушной дочерью.
«Не надо никому ничего говорить, — лишь строго и кратко заметил отец. — Зачем нам, детка, лишние хлопоты?»
Отцу вторил ее жених Руслан. Удивительно, но он говорил почти теми же самыми словами. «Зачем нам лишние хлопоты?» Только вместо «детка» у него была привычка говорить ей «беби».
— Не надо прояснять все до бесконечности, до прозрачности, беби, — сказал ей Руслан. Он ласково усадил ее за столик кафе и заказал мороженое.
«Как с маленькой несмышленой девочкой, — подумала Дэзи. — Вот тебе мороженое — веди себя послушно!»
— Почему? — вслух спросила она. — Почему не надо прояснять до прозрачности? Разве это плохо?
— Иногда да… Можно оказаться перед пустотой.
И вообще… Всякий раз, когда тебя охватит страсть к приключениям, предупреждай меня. Зачем ты поехала в этот отель? Какие-то дурацкие послания тебя испугали? Шутка идиота! Тебе нужно смотреть на жизнь спокойно, а не глазами, полными страха.
— Но этот человек погиб… — возразила она.
— Поверь, к нам это скорее всего не имеет никакого отношения.
— А вдруг он хотел сказать мне что-то важное?
— Ерунда! — Руслан махнул рукой. — Я понимаю, ты много пережила из-за своей матери. К тому же у тебя непростые, довольно сложные отношения с отцом. Нервы, потрясения… А теперь еще и эта история… Вот что значит влезать не в свое дело!
— Не в свое дело?
— Я хочу сказать: не уходи больше никуда одна без меня. Хорошо? И пообещай мне, что ты больше не будешь заниматься этой историей! Будешь спокойно жить и ни о чем больше не думать.
— Вообще не думать?
— Нет, — он слабо улыбнулся. — О печальном, о дурном не думать. Кстати, как тебе эта швейцарская клиника? Знаешь, я лично согласен с твоим отцом.
Совсем немного — недельку-другую — тебе бы не повредило там отдохнуть… Мне кажется, ты только укрепила бы свое здоровье.
— Хорошо.
— Что — хорошо?
— Я обещаю подумать.
Он посмотрел на нее удивленно: так кротко она ответила.
— Пойми, нет человека на этом свете, о котором я волновался бы так, как о тебе…
«Я раздваиваюсь, — грустно подумала Дэзи. — Одна, прежняя Дэзи, доверчивая и влюбленная девочка, просто растаяла от этих слов, а другая, новая, недавно появившаяся — жесткая и подозрительная женщина — холодно подумала о том, что ее жених Руслан (если не считать Светловой, официанта и ее самой) был единственным человеком, который знал о посланиях Лепорелло».
Она же сама, как ни предупреждала ее Светлова, и проговорилась ему об этом.
А потом Лепорелло погиб.
И теперь Дэзи решила, что не будет больше, как страус, прятать голову в песок и отгонять от себя воспоминания о том вечере, когда она нашла убитого Лепорелло.
Напротив, она постаралась подробно, в деталях, восстановить тот вечер в памяти.
И по мере того, как она это делала, все очевиднее становилось: машина, которая тогда по пустынной улице промчалась ей навстречу, была машиной ее жениха Руслана.
— Ну, все, дорогая, мне пора… Нужно работать! А то солнце скоро начнет садиться… Для художника свет — это все!
— Можно я побуду рядом с тобой?
— Беби, ты же знаешь, как я счастлив, когда ты рядом. Но, понимаешь… Извини, дорогая, сейчас мне это будет мешать. Творчество и любовь — это прекрасно… Но два слишком сильных чувства одновременно? Они мешают друг другу, взаимно друг друга ослабляя. Или творчество, или любовь…. Прости, беби!
66 
