8 
Тут бы в самый раз лишиться сознания, но почему-то не получилось. Варя сидела на траве, держась за оцарапанную щеку, а вокруг качались обломанные ветки.
На дороге тем временем происходило вот что, Фандорин лупил прикладом несчастную клячу, которая старалась как могла, выбрасывая вперед мосластые ноги. До куста, где сидела оглушенная падением Варя, оставалось всего ничего, а сзади, в какой-нибудь сотне шагов, громыхая выстрелами, катилась свора преследователей – не меньше десятка. Внезапно сивая кобыла сбилась с аллюра, жалостно мотнула башкой, пошла бочком, бочком и плавно завалилась, придавив всаднику ногу. Варя ахнула. Фандорин кое-как вылез из-под силящейся встать лошади и выпрямился во весь рост. Оглянулся на Варю, вскинул ружье и стал целиться в башибузуков.
Стрелять он не спешил, целился как следует, и его поза выглядела столь внушительно, что никто из разбойников первым лезть под пулю не захотел, – отряд рассыпался с дороги по лугу, охватывая беглецов полукругом. Выстрелы стихли, и Варя догадалась: хотят взять живьем.
Фандорин пятился по дороге, наводя ружье то на одного всадника, то на другого. Расстояние понемногу сокращалось. Когда волонтер почти поравнялся с кустом, Варя крикнула:
– Стреляйте, что же вы!
Не оглядываясь, Эраст Петрович процедил:
– У этого партизана ружье не заряжено.
Варя посмотрела налево (там были башибузуки), направо (там тоже маячили конные в папахах), оглянулась назад – и сквозь негустые заросли увидела нечто примечательное.
По лугу галопом неслись всаднику; впереди, на мощном вороном жеребце, по-жокейски оттопырив локти, скакал, а точнее, летел по воздуху некто в широкополой американской шляпе; следом догонял иноходью белый мундир с золотыми плечами; потом дружной стаей поспешал на рысях десяток кубанских казаков, а позади всех, порядочно отстав, подпрыгивал в седле какой-то несусветный господин в котелке и длинном рединготе.
Варя смотрела на диковинную кавалькаду как завороженная, а казаки тем временем засвистали и заулюлюкали. Башибузуки тоже загалдели и сбились в кучку – к ним на выручку торопились остальные во главе с рыжебородым беком. Про Варю и Фандорина эти ужасные люди забыли, им теперь было не до них.
Назревала рубка. Варя вертела головой то туда, то сюда, забыв об опасности, – зрелище было страшным и красивым.
Но бой закончился, едва начавшись. Всадник в американской шляпе (он теперь был совсем близко, и Варя разглядела загорелое лицо, бородку a-la Louis-Napoleon[2] и подкрученные пшеничные усы) натянул поводья, замер на месте, и в руке у него откуда ни возьмись появился длинноствольный пистолет. Пистолет – дах! дах! – выплюнул два сердитых облачка, и бек в драном бешмете закачался в седле, словно пьяный, и стал валиться на сторону. Один из башибузуков подхватил его, перекинул через холку своего коня, и вся орава, не вступая в бой, стала уходить.
Мимо Вари и устало опирающегося на бесполезное ружье Фандорина вереницей пронеслись и волшебный стрелок, и всадник в белоснежном мундире (на плече блеснул золотом генеральский погон), и ощетинившиеся пиками казаки.
– Там пленный офицер! – крикнул им вслед волонтер.
Тем временем неспешно подъехал последний из чудесной кавалькады, цивильный господин, и остановился – погоня его, судя по всему, не привлекала.
Круглые светлые глаза поверх очков участливо воззрились на спасении.
– Чэтники? – Опросил цивильный с сильным английским акцентом.
– Ноу, сэр, – ответил Фандорин и добавил еще что-то на том же языке, но Варя не поняла, ибо в гимназии учила французский и немецкий.
Она нетерпеливо дернула волонтера за рукав, и тот виновато пояснил:
– Я г-говорю, что мы не четники, а русские и пробираемся к своим.
– Кто такие четники?
– Болгарские повстанцы.
– О-о, ви дама? – на мясистом добродушном лице англичанина отразилось изумление. – Однако какой мэскарад! Я не знал, что русские ползуют дженщин для эспианаж. Ви хироуиня, мэдам. Как вас зовут? Это будет отчен интэрэсно для моих тчитатэлэй.
Он извлек из походной сумки блокнот, и Варя только теперь разглядела у него на рукаве трехцветную повязку с номером 48 и надписью «корреспонденть».
– Я – Варвара Андреевна Суворова и ни в каком «эспианаже» не участвую. У меня в штабе жених, – с достоинством сказала она. – А это мой спутник, сербский волонтер Эраст Петрович Фандорин.
Корреспондент сконфуженно сдернул котелок и перешел на французский:
8 
