53 
С того места, где мы каждый день встречали птицу с хлебом, был виден весь длинный берег моря. В одной стороне ничего не было, только песок и песок. А вот в другой стороне мы каждый день видели людей, которые что-то делали на берегу и в море. Мне любопытно стало.
— Давай пойдем, посмотрим, — говорю я как-то Лопоухому.
— Не надо! — заныл он по привычке. — Там люди! — Но я его уговорила, и мы пошли.
Подходим и видим, что на берегу что-то строят. И опять охранники-душееды с дубинками всеми управляют. Тьфу ты, попались! Нас живо схватили и заставили таскать камни.
— Все ты виновата… Лучше бы я дома остался! Пусть бы ты одна на работу ходила! — ворчал Лопоухий.
А мне работа сначала понравилась. Мы брали на берегу квадратные камни и несли их прямо в море, а там укладывали в такую стенку, дамба называется. Классно: кругом вода, и прямо в ней стена. По ней можно идти, как будто по морю. Я люблю, когда строят. Всякие разные вещи получаются — дома, дороги, дамба вот эта… Это правильное дело.
Тут одну интересную вещь я узнала. Вот когда несешь камень на самый конец дамбы, а там уже другие камни лежат, то просто кладешь его сверху и все. А вот если все камни сверху уложены, то надо другие класть уже на дно моря. И тогда мы с камнями в руках сходили прямо под воду и там их клали на место. Душееды стояли над водой и палками показывали, куда класть. А мы работали под водой. И ничего нам не делалось! В воде было темно, но все-таки стену и камни можно было видеть. Сначала мы с Лопоухим боялись спускаться под воду, а потом ничего, привыкли. Мне даже понравилось: работаешь, а заодно пьешь и купаешься. Класс!
Когда душееды приказывали всем садиться и отдыхать, строители рассаживались в такую длинную-длинную цепочку по берегу.
Чтобы не ругаться и не драться во время отдыха. Но все равно им это не удавалось. Обязательно кто-то садился слишком близко к соседу, и начиналась ругань, а потом и драка. Мы с Лопоухим садились всегда в стороне от всех. Это было плохо, что нельзя ни к кому подойти и поговорить. Не с Лопоухим же разговаривать!
Потом вот что случилось. Когда наша дамба была готова, нам велели ее разрушать.
Я подумала, что мы что-то не так построили.
Ну что ж, надо исправлять. Мы снимали камни сверху, поднимали их со дна и относили на берег. Там другие строители складывали их в большие кучи. Ладно.
Разобрали мы всю дамбу, и тут нам приказали строить ее снова — все как было. Кошмар! Я не выдержала, подошла к одному дядьке и спросила:
— Вот мы построим дамбу, а потом что?
— Сама не знаешь, стерва? Издеваешься? Вот как врежу сейчас!
— У меня палка — видишь? Скажи лучше, что мы будем делать потом?
— Разбирать, вот что, идиотка!
Меня как по голове ударило. А так все было ладненько! Дом у нас был такой хороший, с крышей и окошками, а в нем стол и два на чем сидят. Хлеб нам каждый день птица носила. И работа была такая полезная, мы дамбу в море строили. И двое нас было, я и Лопоухий. И вдруг все мне опротивело: ну не могу я строить и разрушать одно и то же без конца! Не могу, не хочу и все тут!
— Будем уходить, — сказала я Лопоухому.
Он сначала захныкал, заскандалил:
— Иди! Одна уходи… Найду себе другую бабу! — Откуда он слова-то такие знает? Помолчал, а потом говорит задумчиво:
— А другая хлебушка не даст…
Обалдеть! Вот ведь сволота ушастая! В конце концов он успокоился, затих и буркнул из угла:
— Когда пойдем-то?
— Завтра. Птица принесет хлеб, мы его съедим и пойдем за ней.
— Как это за ней? Она же над морем летит!
— А мы по морю пойдем.
— Прямо по воде, значит. А море-то голое, увидят нас! Поймают и бить будут или хозяевам отдадут.
— Не бойся, не увидят. Мы по дну моря пойдем.
— Заблудимся. Там темно.
— Не заблудимся. Нам ведь все равно куда идти, лишь бы отсюда подальше.
Тут меня очень удивил мой Лопоухий, уж так удивил! Он вдруг говорит:
— А хлеб в воде размокнет. Она мокрая.
— Так мы же его съедим!
— Не получится. У нас много хлеба. Не получится сразу съесть.
— Это откуда у нас много хлеба?
— А я кусочки прятал. Я ведь знал, что ты такая глупая и опять захочешь куда-то идти. Нет от тебя покоя! А по дороге ты наш хлеб всем раздавать будешь. Я тебя знаю. Вот я и насобирал кусочков. Они в доме спрятаны.
Обалдеть! Ну, удивил так удивил. Вот хитрюга! Пришли с работы домой, и он мне показал в углу старую рогожку, а под ней кучку мелких сухих кусочков хлеба. Сухарики называются. Вкусные — класс!
53 
