Последние отзывы

  71  

Тут она спохватилась: ее, должно быть, давно уже ищут! Танцы закончились, но публика еще чего-то ждет.

«Ах да, фейерверк! – вспомнила Шурочка. – Должен быть еще и фейерверк. Когда? Сейчас? После? Надо немедленно найти графа. Мне надо с ним поговорить».

Ланин уже и сам вышел в танцевальный зал, объявив гостям, что в парке их сейчас ждет грандиозное зрелище. И все поспешили туда. Сказка продолжалась. Но Шурочка уже поняла, что сказка эта с плохим концом, и решительно подошла к графу:

– Алексей Николаевич!

– Что с вами, Александра Васильевна? Вы как будто расстроены?

Какое-то время она не могла говорить. Губы дрожали.

– В чем дело? – настойчиво спросил граф.

– Я все видела. Неужели же вы не понимаете, что у Сержа нет этих денег?

– Вот как? Вы оставили танцы, чтобы увидеть, как двое мужчин занимаются делом глупым и бесполезным? Играют в карты? – усмехнулся граф.

– Ну, зачем вы так? Я знаю: вы нарочно это сделали. Но вы же прекрасно знаете, Алексей Николаевич: у него нет этих денег! – На глазах у нее были слезы, голос дрожал.

– Прекрасно знаю, вы правы. Зато у него, кажется, есть нечто большее: ваша любовь. Так ведь? Я не ошибся? Вы что, готовы за него просить? Вы его так любите?

– Да, да, да!

– Я, похоже, ошибся, – сердито сказал граф. – Ошибся, когда сказал, что дама, на которую он так надеется, ему не поможет.

– Чего вы от него хотите?

– Люди, которые не могут заплатить карточный долг, могут защитить свою честь одним только способом: пустить пулю в лоб. Если, конечно, у них эта честь еще осталась. Меня это целиком и полностью удовлетворит.

– Нет! Это подло! Нет!

– Не кричите! – Ланин схватил ее за руки и оглянулся: не видит ли их кто? Потом жестко сказал: – Подло он поступил с моей дочерью. А я поступил, как человек чести. Я не заставлял его играть со мной в карты. Он это сделал сам. Вы должны знать, Александра Васильевна, что карточные долги не прощают. И просить об этом бесполезно. У Соболинского есть два пути расплатиться со мной: честный и бесчестный. Один приведет его в могилу, а другой на каторгу. Я все предусмотрел. Помните это и пожелайте для него тот путь, который достоин дворянина. Остановите его, когда он захочет пойти другой дорогой.

– Но зато тогда он останется жить! – в отчаянии вскрикнула Шурочка.

Ланин тут же отпустил ее руки.

– И зачем вы только оказались здесь? Именно вы? И почему умом я понимаю вашу, в сущности, для меня бесполезность, но все равно при этом слушаю вас? Почему смотрю на вас и страдаю? За что вы так любите этого человека?

– Боже, если бы мне это знать! Простите его, Алексей Николаевич, я вас умоляю. Я знаю, что он вас глубоко оскорбил, но вы же тоже не безгрешны. Вы сами рассказали мне недавно…

– Поздно, – оборвал ее граф. – Сейчас начнется фейерверк. Идемте. Идемте в парк!

Шурочка попыталась ему еще что-то сказать, но граф решительно направился к выходу. Ей ничего не оставалось, как пойти следом.

В саду все уже было готово для фейерверка. И благосклонная к этому летняя ночь загодя расстелила по небу черный бархат, готовясь принять в него разноцветные огни, которые будут гораздо ярче, чем звезды, полюбоваться ими какое-то время, но потом все же мягко их притушить. Облака расступились, и луна, царица ночи, проявив поистине женское любопытство, выглянула из-за туч. Часть парковых фонарей загасили, все вокруг замерло, гости тоже затихли в ожидании. Большая часть их сгрудилась возле фонтана, Шурочка с трудом различала силуэты, и все пыталась определить, где же Серж? Ланин сжал ее руку:

– Стойте рядом. Прошу вас, Александра Васильевна, не отходите от меня.

– Ах нет! Пустите меня! – Она вырвала свою руку и кинулась к фонтану с криком: – Маменька! Жюли! Где вы?

– Сюда, сюда, Александрин! – позвал ее кто-то.

– Кто здесь? Мари? Где же маменька?

Старшая сестра тихонько рассмеялась, рядом с ней Шурочка заметила мужчину, кажется, в военном мундире. Она пошла от Мари дальше, в темноту, к дому. Ей показалось, что кто-то есть на веранде. Она во что бы то ни стало хотела найти Жюли и найти рядом с сестрой утешение. В моменты отчаяния все мы приходим к вере, то есть к Богу. У кого же еще просить защиты, на кого еще надеяться? Веранда была скудно освещена, чтобы тоже не мешать зрелищу. Никаких ярких огней, в этот час все они должны быть только на небе! Шурочка поднялась на пару ступеней, и в этот момент первая ракета взлетела в небо. Гости дружно зааплодировали, раздались крики:

  71