Особенно,... 
74 
— Диссертацию по этой теме не хочешь защитить?
— Мне не нравится твой тон.
— Так. Следующая фраза будет: «Не оскорбляй меня в моем собственном доме». Саша, а по-другому никак нельзя?
— После вчерашней ночи?
— Ладно, я свинья. И чего тебе удалось добиться, нанеся залп из всех боевых орудий по позициям молодого суверенного государства, развернувшего кампанию по захвату твоей законной половины?
— Можешь острить, сколько угодно, но твоя Соня завтра поедет в Москву на электричке.
— Блестящая победа нашей дипломатии: перенос боевых действий в другое полушарие! Думаешь, это помешает ей подкатиться ко мне в столице? Вне зоны твоего влияния?
— Зато, следуя твоей же терминологии, у меня будет время, чтобы подготовить открытие второго фронта: я поговорю с ее матерью, пусть поймет, что у тебя скоро будет двое детей. Ты несвободен. Ты лишен суверенитета, дорогой. Ты будешь кормить наших детей.
Алексей засмеялся:
— Что я ценю в тебе, это чувство юмора. — Он встал, поцеловал Александру в нос и почувствовал, что вроде бы стало легче.
— Не злишься? — спросила жена.
— Пойдем погуляем? Соловьев послушаем. Отвоевала — пользуйся, — сказал Алексей и подумал, что беременные женщины становятся агрессивными. Раньше Саша была не такой.
Они погуляли, потом сходили за Сережкой, а улегшись в постель, уже без выяснения отношений повернулись друг к другу спиной и тут же уснули.
3
А в понедельник вечером Алексей погрузил в свои «Жигули» собранный по заказу Аллы Константиновны компьютер и повез его к Гончаровым. Дверь ему открыла сама хозяйка. Алексей сразу понял, что она не вполне адекватна. То есть пьяна. Алла Константиновна была в облегающем платье. Белые волосы распущены по плечам. Пахло от нее вином и дорогими духами.
— А! Алексей Алексеевич! Леша, заходите! — воскликнула она. И по просторной прихожей, как разбившийся хрусталь рассыпался ее загадочный смех.
«Ого! Еще на «вы», но уже просто Леша», — отметил Леонидов. Интересно, по какому поводу веселье? Понедельник, начало рабочей недели.
— У вас праздник? — спросил он.
— Да, друзья едут с севера на юг с остановкой в столице.
— Обычное дело. На курорт, значит. Путешествуют. Коробки-то можно занести?
— Надя! — тут же крикнула Алла Константиновна. — Помоги!
— Здравствуйте, — сказала появившаяся в прихожей девушка.
У Надежды Гончаровой вид был не праздничный: старые джинсы, футболка, волосы стянуты в «хвост». Она тут же схватилась за одну из коробок. Самую большую.
— Тяжело же! — испугался Алексей.
— Ничего, ничего, она у нас сильная, — вновь рассмеялась Алла Константиновна и скрылась в комнате, откуда слышались бравурная музыка и пьяный смех.
— Монитор я понесу сам. А вы берите клавиатуру, — сказал Алексей. Потом кивнул на дверь, за которой скрылась хозяйка: — Не приглашают?
— Так и вас тоже, — усмехнулась Надя. — Мы — обслуга, а там большой начальник.
— Чего начальник?
— Я плохо разбираюсь в иерархии. Вроде бы хозяин торгово-закупочной фирмы, из провинции, а гонору, как у главы мафиозного клана! Пойдемте в кабинет. Рабочее место дяди там. Да и мое тоже.
Дома Надя была гораздо общительнее. Алексей пригляделся: а девушка вовсе не страшненькая! Напротив. С прической и подкрасившись, была бы хорошенькой. Просто не привыкла привлекать к себе внимание, не дай бог отобрать хоть толику оного у роскошной тети. Алла Константиновна держала племянницу в черном теле. Должно быть, из ревности к ее молодости и хорошенькому личику.
Леонидов отнес коробки в кабинет, распаковал, разобрал шнуры и стал подключать системный блок, монитор и внешний модем. Необходимые программы он установил еще на работе, сейчас осталось соединить все в единую систему и заставить ее функционировать. Наконец, все было готово, он включил компьютер, и на черном экране засветились стремительно сменяющие друг друга цифры.
— Можете пользоваться. Что вам показать?
— Я сама разберусь. Я девушка продвинутая.
— Верю.
— Чаю хотите? У них роскошный торт — бизе с орехами, а сверху крем.
— А дадут?
— Посуду все равно мне мыть, заслужила же я хоть кусок торта! — пожала плечами Надя и ушла на кухню за чашками.
Алексей оглядел помещение, которое громко называлось рабочим кабинетом. Книги сюда снесли отовсюду, чтобы не маячили перед глазами у Аллы Константиновны. Но только книгами и была эта комната богата. Потолок давно уже требовал ремонта, обои на стенах выцвели. Выцвела и обивка дивана, а полировка на столе пошла трещинами. Зато был компьютер. И груды исписанной бумаги.
74 
