72 
* * *
К великому счастью землян, кассетных атомных бомб у Самму Аргедаса было немного, очень сложны они были в изготовлении. Несколько из них не дошли до цели, другие рассыпались заранее еще в полете, создавая впереди идущего роя эдакую завесу: лишь одной из них посчастливилось состыковаться со спутником, а остальные ушли по касательной и теперь представляли собой метеорный рой нового типа. Их судьба теперь – вечно носиться по орбитам, а космическое излучение и время обязаны были производить над ними эксперимент по превращению активного элемента в радиоактивный шлак: на полную утилизацию нужны были тысячелетия, но уже через считанные годы, за счет недобора критической массы, бомбы-малютки должны окончательно превратиться в простой метеоритный поток искусственного происхождения. А до этого горе космическому кораблю, который встретит на пути этот рой и соприкоснется с этими двухкилограммовыми гирями.
Учитывая внезапность нападения и его мощь, земляне в целом отделались относительно легко. Погибло больше ста пятидесяти людей на базе, было окончательно потеряно свыше двух десятков космических истребителей с пилотами, разгерметизировался и вышел из строя целый уровень Северного крыла, а в Южном люди, отрезанные обвалом, ждали помощи, еще несколько ничего не значащих сооружений на поверхности Маары перестали существовать, многие места наверху требовали восстановительной работы. Однако самым опасным было следующее: смерть прокосила ряды землян избирательно, действуя по принципу профессиональной принадлежности, база потеряла практически всех пилотов навсегда, а многие из вернувшихся нуждались в лечении, но не менее страшным был сильный перерасход долго накапливаемых боеприпасов, а главное, почти полная непригодность околопланетного космического щита. Последние годы все относились к нему с пренебрежением, как к затратной области, но теперь, казалось бы, добитая планета показала свои зубы, и неизвестно, что еще она имела в резерве. Нужно было срочно перераспределить оставшиеся силы рационально на случай сюрпризов. Опасным было и истощение запасов жидкого топлива на израсходовавших его спутниковых лазерах, пополнить его было попросту нечем. Почти все принявшие участие в бою системы нуждались в технологическом обслуживании, а стольких ремонтников людей и роботов попросту не было. Словом, работы у землян было выше крыши. Но главное было не в этом, а в выигранном сражении.
Часть III
ДАМОКЛОВ МЕЧ
То, что должно было принести ему спасение, само нуждалось в помощи. Можно было кусать локти, но оказалось предельно нужным напрячь мозги и вспоминать врачебные навыки. Теоретически он всегда понимал, что умение оказывать первую помощь необходимо, но как-то все оказывалось не до того. Да и вряд ли это могло пригодиться: летали они в одиночку, при аварии истребителя смерть была гораздо более вероятным делом, чем ранение, а в случае серьезного повреждения организма все равно требовалась внешняя помощь. Однако знал он многое, он был боевым офицером, а не каким-нибудь штабистом. Сейчас некоторые его познания оказались даже не к месту. Например, он знал четко, что человек с раскроенным черепом без срочного вмешательства медицины не выживет. А человек был ему хорошо знаком, это был капитан-инженер Бурру Гюйгенц из подразделения «Эрри». Давным-давно этот парень закончил две академии, одну летную, а вторую техническую. Он так любил летать и пускать ракеты, что несколько раз упускал случаи продвинуться вверх на теплое непыльное местечко. Теперь его умная голова представляла собой страшное зрелище.
Хадас обработал ему рану, перевязал и ввел обезболивающее. Он боялся его перемещать на новое место и поэтому аккуратнейшим образом подложил под тело набор разнообразных мягких предметов. Что еще он мог сделать? Он не был нейрохирургом и даже не имел под рукой нужного инструмента. Раненый был в беспамятстве. Хадас сидел над ним еще с полчаса, перебирая лекарства из аптечки и просматривая инструкции. Затем он занялся осмотром боевой машины, тем более что никакие работающие электрические узлы он не выключал. Двигатели, видимо, вырубились, следуя какой-то программе, однако они наверняка работали некоторое время после посадки: окружающая почва была очищена от мелких камней, мусора и пыли и даже несколько запеклась.
Даже беглый осмотр показал, что техника повреждена не менее сильно, чем человек, на ней опустившийся, но и без того, еще подходя к кораблю, Кьюм понял, что у того нет в арсенале самых главных элементов для подъема с планеты наличествующего класса: на корпусе начисто отсутствовали трубы ускорителей. Хадас несколько часов возился с бортовым компьютером, часто отвлекаясь к раненому: тот начал бредить и поэтому доставлял беспокойство. Хадас работал самозабвенно, давненько он не делал что-либо подобное. Он сумел запустить множество программ, даже сделать расчет выхода на возможно более высокую баллистическую орбиту при полном сжигании оставшегося топлива. Расчеты не утешали, тем паче что тяга двигателя почему-то регулировалась в очень низких пределах. Сам атомный мотор был вполне исправен на вид, мешала какая-то поврежденная управляющая программа, а может, что-то в передающем команды электрическом звене. Хадас занялся поиском тестирующей системы. Однако вскоре его надолго приковал к себе Гюйгенц. Его рвало.
72 
