Особенно,... 
90 
Он встал, прихватил со стула одежду, сунул под мышку телефон и на цыпочках удалился в ванную. По мере того как ночная лень уходила из пробуждавшегося тела, оставшаяся в постели женщина все больше отодвигалась на второй план. Вот так всегда, подумал Иларион, закрывая за собой дверь ванной и осторожно задвигая защелку. Все хорошее кончается быстрее, чем к нему успеваешь привыкнуть, и даже не то что привыкнуть, а хотя бы разобраться, хорошо это было или плохо… Ха, плохо! Давайте не будем кокетничать, товарищ капитан. Давайте будем выражаться честно и прямо, как и полагается людям военным, а не каким-нибудь шпакам: это было здорово. Вам в вашем возрасте на такое, собственно, и рассчитывать-то не приходилось, а вот поди ж ты…
Он улыбнулся, скорчил зверскую рожу своему отражению в зеркале, включил душ и стал, одной рукой натягивая штаны, большим пальцем другой набирать номер генерала Федотова.
— Доброе утро, товарищ генерал, — сказал он, когда Федотов ответил. Забродов беспокоит. Тут такое дело… Видите ли, я случайно нашел ядерный чемоданчик. Вам не требуется? Уступлю по дешевке.
— Не понял, — сказал Федотов. — Ты что, пьяный? Повтори, что ты там нашел.
Иларион повторил. Некоторое время генерал молчал, а потом осторожно, с почти вопросительной интонацией, послал Илариона в место, которого нет ни в одном географическом атласе, но которое с легкостью можно найти в атласе анатомическом.
— Хорошо, — сказал Иларион. — Я так понял, что вы советуете мне обратиться в милицию.
Ему пришлось на какое-то время отвести трубку подальше от уха.
— Никаких шуток, — сказал он, когда генерал выдохся. — Кто же шутит святыми вещами?
— Я пришлю людей, — после длинной паузы сказал генерал. — И учти: я дам им приказ стрелять на поражение, если окажется, что это розыгрыш. Вот уж это точно не шутка.
— Одну секунду, — сказал Иларион и сжато, уже без всяких шуток, объяснил Федотову, что ему от него требуется.
— Я подумаю, — без особого энтузиазма сказал генерал. — Ерунда какая-то. Не пойму, зачем тебе это нужно Но это точно?..
Окончание вопроса повисло в воздухе, но и без слов было ясно, что имел в виду Федотов. Кажется, ему было трудно поверить в то, что он услышал, Забродову стало жаль старика. В самом деле, каково это: проснуться в одно прекрасное утро и вдруг, без подготовки, услышать такое? Служба, подумал Иларион. Хочешь спать спокойно — иди в дворники.
— Точно, — сказал он. — То есть включать я, конечно, не пробовал, но думаю, что, если бы попробовал, вы бы это заметили.
— Я пришлю людей, — повторил Федотов и отключился.
Иларион положил трубку на крышку стиральной машины, взялся обеими руками за штаны, но передумал и все-таки полез под душ, тем более что вода все равно лилась и уже успела из едва теплой превратиться в горячую. Когда он, умытый, свежий и лохматый после душа, вернулся в комнату, Нина уже не спала. Она улыбнулась ему, придерживая у подбородка одеяло, и Илариону почудился в этой улыбке оттенок робости.
— Привет, — сказал он. — У тебя странное выражение лица. Это спросонья или что-то не так?
— Забудь, — сказала она. — Поговорим об этом, когда ты вернешься. Если захочешь, конечно.
— Конечно захочу, — усмехнулся Забродов. — Когда такому старому валенку, как я, выпадает такой шанс, надо быть полным кретином, чтобы добровольно от него отказаться.
— Цинизм — оружие слабых, — сказала Нина.
— Это афоризм, — с важным видом заявил Иларион. — Есть еще один афоризм. Правда, грубоватый. С бабой спорить — себя не уважать.
— Казарма, — поморщилась Нина. — Хотя суть схвачена верно. А кому ты звонил?
— Звонил? — Иларион сделал большие глаза. — Из ванной?
«Ну вот, пожалуйста, — подумал он. — За первой ночью — первый допрос. Все-таки женщины — странные существа. Так им все и расскажи…»
— У тебя телефон в руке, — сказала Нина. — Странные существа женщины, правда? Все им надо знать, везде они суют свой любопытный нос…
Иларион вздрогнул. «Ну и ну, — подумал он. — С каких это пор в нашем учебном центре стали готовить телепатов? Все-таки я здорово отстал от жизни…»
— Я звонил приятелю, — сказал он, чтобы закрыть тему. — Не хотел тебя будить. Кофе хочешь?
— Хочу. Ты ведь звонил насчет чемодана? Иларион резко обернулся, стоя в дверях.
— Я же все-таки офицер, — виновато сказала Нина. — Сначала я думала, что чемодан просто похож, а потом, когда ты на лестнице так потешно притворялся, что тебе не тяжело… Свинцовая оболочка, плюс масса заряда, итого — тридцать кило чистого веса. Не слишком удобная вещица для того, чтобы носить ее одной рукой.
90 
