Особенно,... 
95 
В такт своим мыслям я еще раз врезал ногой в стену, а потом, чтобы хоть как-то сбросить излишек злости, несколько раз стрельнул в потолок, надеясь хотя бы зацепить засевшую там тварь, но не добившись абсолютно никакого эффекта.
"Алисия" отваливала. Медленно-медленно, как-то странно отодвигаясь боком от причала. Перебитые или перерезанные толстенные канаты свисали с пирса в воду, так и оставшись намотанными на могучие кнехты.
– Да куда же вы, скоты? – заорал я в окно. – Вам именно сейчас подперло, а? Вы вчера уйти не могли, чтобы мы тут не зависали, а сегодня подождать в падлу?
Кричал я по-русски, все равно меня никто на судне не услышит, да если и услышит, то ему на все мои крики наплевать. Я кричал потому, что ничего другого мне не оставалось. Дрика плакала молча.
Просвет воды между причалом и бортом судна становился все шире и шире, и с каждым метром надежда попасть на борт "Алисии" становилась все призрачней и призрачней.
Потом раздался короткий глухой стук, словно отбойный молоток заработал. Басовито так, солидно. Что-то мелькнуло перед окном, с глухим стуком врезавшись в бетон. А отбойный молоток продолжал колотить с короткими промежутками, время от времени выбивая гулкую дробь из металла контейнеров. Затем к отбойному молотку присоединился молоток поменьше, уже не вызывавший никакого сомнения, что это пулемет. Два пулемета вперегонки лупили по мутантам. А по кому они еще могли здесь стрелять?
Наплевав на все предосторожности, я подскочил к окну. Так и есть, прямо под ним лежала изорванная тяжелыми пулями туша, слабо шевелящаяся, но явно не способная к передвижению, да и вообще к каким-либо действиям, ее словно клещами изорвали на еле соединенные между собой куски.
Подняв глаза, я увидел людей на самом верху судовой надстройки. Именно там вспыхивали два трепещущих огня дульных вспышек. И они меня увидели, потому что один из них помахал мне рукой.
– Спасибо! – хрипло крикнул я, устав уже от собственного ора. – Спасибо, мля, благодетели! Спасли! Спасли, мать вашу в душу! Тьфу на вас! Вы раньше этого сделать не могли? А?
Буря противоречивых чувств рвала меня на части. Тут была и настоящая благодарность, и дикая злость на экипаж "Алисии", которому все равно, кто мы и зачем мы здесь, и почему мы сюда прорвались аж из Аризоны. Они пошли, куда собирались, и все тут. И заодно, по-барски так, спасли нас, всю ночь отбивавшихся от мертвых тварей, порождений разверзнувшегося ада.
– Тьфу на вас все, чтоб вам утопнуть прямо у Филиппин ваших, или куда вас там черти несут! – орал я, забыв уже о любом чувстве самосохранения, колотя кулаком по оконной раме. – Чтоб у вас хрен на лбу вырос! Скоты! Уроды!
Я не помню, что я еще кричал, помню только дикую головную боль, трясущиеся от избытка адреналина руки, круги перед глазами. И боль в горле, надорванном моими глупыми и смешными, если смотреть со стороны, усилиями.
"Алисия" уходила дальше и дальше, пулеметы так и продолжали бить с надстройки, прикрывая нас, пытаясь настигнуть прячущихся тварей. А люди на надстройке продолжали мазать нам руками, словно в издевку.
Привел меня в чувство Сэм, похлопавший по плечу.
– Заткнись, – сказал он. – Просто заткнись. Пулеметы отогнали тварей далеко от нас, мы можем добежать до машин.
Я сначала даже не понял, что он сказал. Каких машин? Зачем машин? Мы же ехали к пароходу, вот этому, с которого на нас наплевали, и который теперь отходит. Зачем нам эти машины?
– Пошли, – сказал Сэм.
Туман в мозгах начал рассеиваться, словно в черепе кто-то вытяжку включил. Сознание снова начало фокусироваться. Машины. Защита. Патроны. Скорость. Быстрее, чем мутанты.
– Дрика, – повернулся я к девушке. – Хватай кота, и бежим.
Только сейчас заметил, что лицо у нее мокрое от слез, все в красных пятнах, глаза опухли, а губы некрасиво искривились. Она плакала совершенно по-детски, как первоклашка.
А затем был момент абсолютной ясности сознания. Мы бежали к машинам в обход офисного домика. Я замыкал нашу крошечную колонну, вертясь юлой на бегу и наставляя ствол карабина на все подозрительные места.
Стук захлопнувшейся водительской двери словно отсек меня от всего, что происходило сейчас. Все. Мы не уплыли. Мы опоздали на пароход. Или просто его не было. Или он шел не туда, а куда-нибудь в Малайзию. Нам было не поп пути, поэтому мы решили ехать дальше. Все. На этом закончили, надо думать вперед.
95 
