Последние отзывы

  164  

– Есть идея, – сразу объявил я, наткнувшись на два требовательных взгляда.

– Делись, – сказал Сэм.

– Грузовики надо гнать обратно через мост, к пристани цементного завода, туда и заехать легко, и грузить придется сверху вниз, а не снизу вверх, – сказал я. – Дрика, справишься со швартовкой у причала все же, или как? Надо справиться, вообще-то.

– Если… если поможешь, – сказала она. – Кранцы сбросишь и вообще…

– Что "вообще"?

– Подтянуть к причалу сможешь?

– Ну… наверное.

По крайней мере я видел, как это делается. Все же довелось покататься на больших лодках тогда, когда с женой дайвингом увлеклись, причем не по одному дню, а так по паре недель. Ладно, с такой работой должен справиться.

– Давай, разбирайся здесь, что к чему, а мы с Сэмом пойдем наших мотодрузей уговаривать еще чуть-чуть помочь, – сказал я.

Как я и предполагал, бездельничающие байкеры согласились помочь легко, все равно им заняться нечем. Чип полез за руль "кодьяка", остальная компания забралась в "корзину", Сэм уселся на свое место, проверили связь – и машины тронулись с места. А я побежал назад, к лодке, понимая, что сейчас в первый раз в жизни буду самостоятельно "отдавать швартовы".

– Заводи, я сейчас! – спохватился я, сообразив, как можно облегчить себе жизнь.

Кранцы, кранцы… во времена моего детства это были старые автомобильные покрышки, а теперь это такие оранжевые силиконовые груши размером с большой воздушный шарик, и таковым и являющихся, если уж откровенно. Вот если ими весь борт увешать, то… глядишь и не расшибем лодку, не сломаем при первой же попытке швартовки.

Заскочил на борт старенького моторного бота, отвязал концы двух таких "воздушных шариков", выволок на причал и потащил к "Леди Далии", которую уже мысленно прозвал "Тугом". Закинул на борт, крикнул:

– Сейчас, еще пару притащу!

Дождался ответного кивка Дрики, огляделся… где тут еще есть большие и поблизости? Ага, вон еще большая лодка, с "летящим мостиком"^[12] и большой рубкой… аж три висят с борта. Сейчас я их…

Большая лодка, белоснежная, окна у рубки вытянутыми каплями черного как обсидиан стекла, обводы такие, что представляешь, как она волны словно ножом масло режет. Если бы еще ходила далеко и экономно…

Перескочил на корму, огляделся. Сзади вход в рубку, или как тут принято называть, "pilot house" через большие двустворчатые двери из затемненного стекла. Вроде как распахнешь их – и устраивай светский прием на всей палубе. Не удержался, решил внутрь заглянуть, глянуть, как тут народ время проводил…

Потянул створку на себя, она на удивление легко и плавно распахнулась. Потянуло… ацетоном и тленом, это уже как вспышка, мозг не тратит ни единой наносекунды на осознание того, что это все может значить. Руки схватились за автомат раньше, чем строка мысли проскочила через сознание. И все равно не успел, потому что мертвец стоял за второй створкой.

Черт бы побрал затемненные стекла и блики на них. Мертвец разглядывал меня с расстояния метр, а я не только не заметил его, но даже сам пригласил перекусить.

Он схватил меня за автомат и рукоятку зига, торчавшую из кобуры, словно специально, перекрыв доступ ко всему оружию. Смрад дыхания, щербатая гнилая пасть метнулась прямо к моему лицу, словно стремясь укусить за нос, как шутка глупая. Все сразу накатило – дикое омерзение, тошнота, страх, парализующий, отчаянный страх, когда мутные злобные глаза оказались прямо напротив моих, зрачки в зрачки.

Толстое, одутловатое и обвисшее лицо с пятнами тления. Облезлые грязные волосы, огромная открытая рана на лице справа, словно от удара молотком, но крови нет, лишь какая-то мерзкая слизь скопилась возле нее.

Не укусил. Вернее, укусил, но не достал – я успел подставить руку в кевларовой перчатке, которая нож держит, спасибо все тому же разграбленному дому. Но зубами он вцепился больно, как тисками сжал. Навалился на меня, я отступил и… запнулся за сложенный шезлонг. Снова вспышка страха, мысль: "Хана!"

Я упал навзничь, тяжело, больно – не спасла даже амортизирующая плита плейт-карриера – чуть не лишившись дыхания. Большой, жирный и смердящий мертвец навалился сверху. Его харя теперь лежала где-то у меня на груди и он снова попытался укусить, уже в запястье, но мне удалось оттолкнуть его голову двумя руками, упираясь в лицо и лоб. Его кожа и вислая плоть лица как-то скользко и вяло, омерзительно вяло подавались под моими пальцами, а его глаза… они не меняли своего выражения. Он пытался жрать меня и даже не осознавал, что я сопротивляюсь.

  164