98 
Глеб тронул Яцека за плечо. Тот недовольно обернулся и, даже не успев вскрикнуть, получил рукояткой ножа по неприкрытому темечку. Глеб поддержал тело, положил охранника к стене.
По глазам девушки Глеб догадался, что ей хочется растерзать Яцека в клочья. Он снял с его пояса электрошоке? и дубинку.
– Где комната охраны?
И в этот момент появился второй охранник. Ровно секунду охранник смотрел на Сиверова, ничего не понимая:
– Кто то ест? – выдохнул он из себя.
– Кто, кто, в кожаном пальто, – сквозь зубы процедил Глеб, с улыбкой подходя к охраннику.
Именно улыбка и обескуражила пана Павла, он не мог себе представить, чтобы кто-то посторонний оказался в цеху. Центральная дверь закрыта снаружи, а больше прийти неоткуда. Короткий мощный удар электротока парализовал охранника мгновенно. На польские электрошокеры Глеб все же не полагался и для верности ударил пана Павла дубинкой по голове.
– Так будет надежнее, – сказал он. – Выведи отсюда всех, – приказал он девушке.
Та быстро, как могла, побежала к лаборатории. Остановить и успокоить женщин Сиверов уже не мог. Толкаясь, срываясь, но не произнося ни слова, они взбирались на лестницу.
– Уходите все, идите в лес.
– А вы? – спросила девушка.
– Я еще задержусь, только провожу вас до склада.
Лишь убедившись, что все женщины, помогая друг дружке, забрались в воздуховод, Сиверов вернулся в цех. Охранники лежали неподвижно, у одного из носа шла кровь. Загудел висящий на стене телефон, массивный, металлический, как на кораблях. «Тоже наследие Красной Армии, но до сих пор работает, несмотря на ржавчину», – изумился Сиверов.
Телефон гудел настойчиво. Можно было легко ошибиться, кто его знает, для чего предназначен аппарат? То ли просто для связи, то ли охрана в назначенное время обязана докладывать о том, как идет процесс.
Сиверов снял с красного пожарного щитка кирку и сбил телефон со стены. Злобно вырвал из него провода. «Гореть тут особо нечему, пожар не устроишь. Но лабораторию я уничтожу!»
Он переворачивал столы, разбивал стеклянные шкафы, крушил колбы и аппаратуру. Где-то вдалеке послышался зуммер. «Сигнал тревоги, – подумал Глеб, – сейчас сюда ворвутся. Наверное, думают, что женщины взбунтовались, а два охранника ничего не могут с ними сделать. Убежища строятся по типовым проектам, – Глеб соображал быстро. – Если рядом есть водоем, военные строители наверняка предусмотрели способ затопления. Водоем-то искусственный, специально для этого создан. Для пожарного он слишком большой. Озеро слева, – быстро сориентировался Сиверов, – значит, где-то там и должны стоять задвижки или хотя бы пожарные краны».
Рыбчинский сидел перед портативным компьютером на втором этаже. Он только что закончил сеанс связи с Россией, сообщив Полковнику, что на этот раз схема переправки товара за границу изменена: пойдут не две фуры с мясом, а один грузовик со строительными пеноблоками, указал номер машины. О том, что товар – синтетический наркотик – залит в пеноблоки, Рыбчинский, естественно, говорить не стал, Полковник идиотом не был.
«Вы меня поняли?»
«Отлично понял, пан Рыбчинский», – еще горели строчки на экране компьютера.
Зазвонил телефон. Рыбчинский взял трубку. Улыбка появилась на губах польского наркобарона, ему сообщили, что машина загружена и скоро двинется в сторону границы, ждут лишь охрану для сопровождения.
– Поторопитесь, – бросил Рыбчинский, – я уже сообщил, чтобы вас встречали, и получил подтверждение.
Он положил трубку, довольно потер руки.., и внезапно замер: звучал зуммер тревоги. Рыбчинский подскочил к окну. К ангару бежали три охранника.
– Что там у них, неужели опять бабы взбунтовались? Стоит лишь одной паршивой овце нарушить покой стада, как уже никакого порядка. Ничего, мои парни их умеют усмирять.
Без стука в кабинет Рыбчинского ворвался начальник охраны.
– Что у вас?
– Еще не знаю, внизу телефон не отвечает. Я послал туда пять человек.
– Ты сказал им, чтобы били баб поосторожнее, чтобы не калечили? Новых работниц в ближайшее время не предвидится.
– Они знают.
В конце длинного коридора Глеб отыскал дверь, на которой виднелась русская надпись, сделанная под трафарет: «Гидрозадвижки». Киркой подцепив край двери, Глеб легко выломал ее. Из стены торчали три огромных вентиля сантиметров по двадцать в диаметре, ржавые, заросшие паутиной, их венчали три огромных маховика, каждый размером с автомобильный руль. Глеб уперся ногой в стену, ухватился руками за первое колесо и рывками попытался сорвать его с места. Колесо не поддалось. Сиверов ухватился за второй маховик, но с тем же успехом. Третий он не стал трогать, вставил в первый маховик кирку и, орудуя ею как рычагом, попытался оживить железо. Ручка кирки похрустывала, по дереву побежала трещина.
98 
