Особенно,... 
65 
– Вовремя ты об этом вспомнил, – холодно ответил я лавочнику. – Еще немного – и тебя, и твоих шакалов не спас бы и сам Будда.
– Я знаю, я знаю… О-о, ученик Мастера Юнь Чуня…
– Давай закончим этот балаган. Я пришел сюда искать ответы на два вопроса. Тебе они известны. Говори.
– Конечно, конечно, сахиб! Знай я раньше, кто ты и откуда, мы уже пили бы дружеский чай. Тот человек – русский.
– Как? – Мне почему-то не хотелось в это верить.
– Он служил в русском посольстве.
– Служил?
– Теперь вместо него другой. А этот вернулся в Россию.
– С другим ты тоже общаешься?
– Иногда… – Видно было, что лавочник заколебался.
– Как его зовут?
– Пхопхо, – с трудом выговорил Бхагат Синг. – Уф…
– Попов?! – изумился я.
– Да, да, уважаемый! Он. Я его называю сахиб Рус.
– И что тебя с ним связывает?
– Хе-хе… Бизнес. Ма-аленький бизнес. Немного золота, камни, разные антикварные вещицы… То, се…
– Я так понимаю, что с Поповым тебя познакомил покупатель самолета.
– Сахиб очень проницательный человек!
– И первый тоже занимался бизнесом?
– Без денег всем плохо, сахиб. Кошелек пустой – и ты уже никто, ничто и звать тебя никак. Такова жизнь. А русские такие же люди, как и мы. Хотят сытно кушать, мягко спать, хехе… Конечно, первый был побогаче, чем сахиб Рус. Он здесь проработал почти восемь лет. Я с ним познакомился давно, но вместе мы занимались бизнесом только последних два года. Он был очень скрытным человеком. И очень жестоким. – Сикх даже вздрогнул, будто увидел нечто ужасное.
– Ты его боялся? – Я удивился – Бхагат Синга трусом можно было назвать только с известной натяжкой; я совершенно не сомневался, что в прошлом сикх и контрабандой грешил, и грабил караваны, а такие "профессии" требуют вполне определенных качеств, в перечень которых не входит робость.
– Однажды мы повздорили… – Бхагат Синг покачал головой. – Я тогда был самоуверен и не по годам глуп. Он мне показал, чего стоит моя жизнь…
Я больше не стал ворошить его прошлое.
– Спасибо за откровенность, – поблагодарил я сикха. – Половина камней, как я и обещал, твои.
– Нет-нет, сахиб, зачем обижаешь бедного сикха! Ты – ученик Юнь Чуня. И этим все сказано. К камням я и не притронусь. Разве что… вон тот, небольшой… просто на память! Об ученике Великого Мастера.
– Бери два, – сказал я. – Один на память обо мне, другой – о Юнь Чуне.
– Сахиб! – торжественно провозгласил Бхагат Синг. – Отныне вы лучший мой друг! Если что вам когда понадобится – только свистните, и Бхагат Синг прилетит!
– Уже понадобилось. – Я предвкушал, как помрачнеет сияющая физиономия ловкача. – Нужно, чтобы ты помог мне встретиться с Поповым. Только так, чтобы он об этом не знал.
– Слово Бхагат Синга – алмаз! – ударил себя в грудь лавочник; если честно, то я такого рвения не ждал. – И место найдем подходящее, и время – все, как пожелает сахиб.
Наверное, Попову до его предшественника было далеко. Если уж какой-то лавочник его не ставит ни во что… А ведь сикх наверняка догадывался, что я не собираюсь с Поповым чаи гонять.
Провожаемый Бхагат Сингом, я вышел из лавки – и попал под обстрел десятков удивленных и настороженных глаз.
Уж не знаю, что наболтали бандиты во главе с гуркхом, но, похоже, появление вместе со мной еще и лавочника, вьющегося вокруг меня словно лиана, напрочь доконало подозрительный сброд, кучкующийся в проходном дворе.
Скорее всего, "торговые ряды" возле лавки Бхагат Синга служили прикрытием торговли наркотиками и оружием. Думаю, что и сам сикх не был так прост, как казался, и играл не последнюю скрипку среди собравшихся на пятачке проходного двора весьма мрачных личностей.
Бхагат Синг пообещал доставить мне "сахиба Руса" к завтрашнему вечеру, как он выразился, "в праздничной обертке и с бантиком".
Волкодав
Пригласить меня на сходку наших копенгагенских братанов не сочли уместным. Вот так всегда: те, кто возводят короля на трон, становятся ему не нужны, едва он напялит на свою башку какое-нибудь золоченое ведро.
Знал бы этот сукин сын Муха, сколько умных голов сушили себе мозги, чтобы доставить его сюда без сучка и задоринки. Хотя… и хорошо, что он об этом не знал.
Я сидел в столовой особняка на окраине столицы Дании, жевал и отчаянно скучал. Где-то на втором этаже происходил междусобойчик мафиозных светил из "новой русской волны", привечавших пахана Муху, а я трескал колбасу и запивал апельсиновым соком – похоже, в этом доме для обслуживающего персонала и охраны спиртное не полагалось.
65 
