Особенно,... 
66 
— Ты что-нибудь понимаешь? — спросила я Дэмьена.
— Мне кажется, это зашифрованная инструкция по изгнанию Калоны. Тут ясно сказано, что можно заставить убежать, то есть уйти отсюда.
— Мы знаем, что значит «убежать», Буквоежка, — рявкнула Эрин.
— Выходит, он всего лишь убежит? — разочарованно спросил Джек. — Честно говоря, я надеялся, что мы сможем его убить.
— Калону нельзя убить, — ответила я. — Он Бессмертный. Его можно заманить в ловушку. Можно прогнать, хотя мне пока трудно представить, что может заставить его сбежать. Так или иначе убить его никак не получится.
— Значит, убежать его заставят какие-то пять собравшись в месте силы, — радостно объявил Джек.
— Знать бы только, кто они такие и где это место, — вздохнула я.
— Наверное, это те, кто олицетворяет эти силы. По крайней мере, мне так кажется. Обратите внимание, они все написаны с большой буквы, значит, это имена собственные, — пояснил Дэмьен.
— Это имена, — кивнула Крамиша.
— Ты знаешь что-нибудь об этом? Кто они такие? — повернулся к ней Дэмьен.
Крамиша смущенно потупилась.
— Нет. Просто когда ты сказал, что это имена, я вдруг поняла — точно!
— Ладно, давай посмотрим следующее. Может там будет какая-то подсказка? — я перевела глаза на второй листочек. Новое стихотворение было совсем коротким, но у меня мурашки поползли по коже.
- Она возвращается —
- Ее ведет кровь.
- Она возвращается —
- Ее рана глубока.
- Она — как я,
- Почти как я!
- Человечность спасла ее —
- Спасет ли она меня?
— О чем ты думала, когда написала это? — спросила я Крамишу.
— Ни о чем. Это было спросонья. Просто записала слова, которые пришли в голову, — ответила она.
— Мне оно не нравится, — покачала головой Эрин.
— В любом случае, второе стихотворение никак не поможет нам расшифровать первое. Честно говоря, у меня такое чувство, будто это имеет какое-то отношение к тебе, Зои, — сказал Дэмьен. — Возможно, это пророчество о твоей ране и возвращении в Дом Ночи.
— Но кто произносит это пророчество? Кто тот, кто спрашивает о спасении? — Силы стремительно оставляли меня, а глубокая рана на груди начала пульсировать в такт с грохотом сердца.
— Может, Калона? — предположила Афродита. — Ведь первое стихотворение о нем!
— Да, но сдается мне, что у Калоны нет и никогда не было человечности, — возразил Дэмьен.
На этот раз я вовремя прикусила язык и не успела сказать им, что мне кажется, будто Калона не всегда был таким чудовищем, которым стал.
— С другой стороны, мы знаем, что Неферет отвернулась от Никс, а, значит, утратила себя и свою человечность. Возможно, это имеет отношение к Неферет?
— Фу, — скривилась Эрин.
— Она утратила не себя, а свой хренов мозг, — сказала Шони.
— А может, это не про Калону, и не про Неферет, а про того новенького, который стал нежитью? — вдруг сказал Эрик.
— Это мысль! — оживился Дэмьен. — Обратите внимание на строчку про глубокую рану. Мы знаем, что рана Зои действительно смертельна и опасна, и именно кровь ведет ее обратно в Дом Ночи.
— А тот новенький теряет свою человечность. Как и все остальные красные недолетки, — вставила Афродита.
— Эй, полегче, красотка! — искренно оскорбилась Крамиша. — Да у меня завались этой человечности!
— Это сейчас, — пояснил Дэмьен. — Но когда ты очнусь, все было по-другому, верно?
Он произнес это беспристрастным тоном ученого, поэтому Крамиша мгновенно пригладила шерстку.
— А, вот вы о чем. Ну да, точно. Тогда у меня вообще мозгов не было. И тормозов тоже.
— Кажется, со вторым стихотворением мы на правильном пути, — сказал Дэмьен. — Нам очень повезло, что у нас есть Крамиша, поскольку ее поэтический дар позволяет нам всем заглянуть в будущее. Что же касается первого стихотворения… Тут я, признаться, теряюсь догадках. Но я буду думать. Нам нужно будет собраться вместе и устроить хороший мозговой штурм, но как-нибудь потом. Там очень много неясностей… И все-таки Крамиша молодец!
— Да ладно, чего там, — потупилась Крамиша. — Я же поэт-лауреат, нам положено быть гениями.
— Кто-кто? — переспросила Афродита.
Крамиша свирепо уставилась на нее и дернула головой.
— Зои назначила меня поэтом-лауреатом!
66 
