Последние отзывы

  39  

Интересно, верно? Цимес в том, что эти показания Кольцова года два как опубликованы! Но, как водится, тут же объявлены «выбитыми», продиктованными следователями НКВД.

Позвольте не согласиться! Сложновато, пожалуй, для следователя НКВД с двумя классами образования. Речь ведь, особо подчеркиваю, идет не о примитивной работе за деньги на иностранную разведку! Просто-напросто некоторое количество дипломатов, военных, литераторов и политиков выработало свой план дальнейшего развития страны, то самое «сползание к нормальной буржуазной демократии», избрало свою ориентацию на определенные иностранные державы. Что же здесь необычного, положа руку на сердце? Подобное в мировой истории встречается сплошь и рядом: в руководстве некой страны складываются несколько группировок с разными взглядами на внешнеполитическую ориентацию и внутренние перемены. Реалистично и жизненно до скуки. Благо народ подобрался отнюдь не из «старых большевиков – Майский был в свое время министром самарского правительства при Комуче, Кольцов, прежде чем осесть у большевиков, в киевских антисоветских газетах немало статеек опубликовал, отнюдь не марксизмом проникнутых, да и с прочими примерно так же обстоит – обратите внимание, от старых партийцев, троцкистов и бухаринцев, эта группа как раз дистанцируется! Так что – ничего необычного. Цели и задачи Кольцов формулирует вполне реалистично:

«Нас объединяла общность политических взглядов, которые заключались в том, что связь с Германией нужно сохранить и укрепить, а внутренний режим в СССР изменять в сторону капиталистического развития, внедрения буржуазно-демократических форм управления, привлечения иностранных капиталов и прихода к власти правых».

То есть – примерно то, что и было проделано в 1991 г. в нашем богоспасаемом Отечестве…

(Вообще-то в деле Кольцова содержатся и признания совершенно другого рода – о том, что он и вся его компания были платными агентами империалистических разведок. Вот это, как раз, вне всякого сомнения, выбито. Вот это ритуально-штампованное обвинение «для порядка». Зато все остальное, рубите мне голову, – отражение реальности…)

«Группа Литвинова», как показывает далее Кольцов, крайне отрицательно относилась к вмешательству Советского Союза в испанские дела – с ее точки зрения, это опять-таки портило репутацию СССР за границей, давая повод вновь заявлять, что в СССР «управляет не правительство, а Коминтерн». «Испанскую операцию» литвиновцы, таким образом, считали сугубо коминтерновским делом, неприемлемым для их собственных планов.

И они начали вредить! Благо имели к тому массу возможностей: генералы Павлов и Штерн были в Испании военными советниками, а Кольцов – чекистско-политическим резидентом, и многие из коллег-советников были в деле. Тем более, что в испанском руководстве царил бардак, интриги, подсиживания и склоки.

Подчеркиваю: вредили они не оттого, что были наняты иностранной разведкой! Исключительно потому, что считали испанскую кампанию неправильной, вредной как раз для интересов той новой страны, которую рассчитывали построить. Опять-таки в истории человечества подобное – отнюдь не уникум какой-то. Гитлеровские бонзы в схожих ситуациях циничнейшим образом саботировали те планы своего фюрера, которые их по каким-то причинам не устраивали, – и ничего, прокатывало как по маслу.

Детали несущественны. Тем более, что порой можно даже не творить какое-то конкретное активное вредительство, а просто-напросто сидеть сложа руки. Не сделать чего-то – это сплошь и рядом еще эффективнее, нежели акции…

Вот, скажем, в феврале 1937-го генерал Павлов вместе с группой испанских командиров закатил долгую попойку. Бытовуха, верно? Но в результате в нужный момент республиканские танки не приняли участия в бою на том участке фронта, где их присутствие было жизненно необходимо – и оказались утраченными важные стратегические позиции, захваченные франкистами.

Или, допустим, «литвиновец» Серебренников, работавший в воеином комиссариате Испанской республики, вместо конкретных дел мастерски раздувал тамошний бюрократизм и канцелярщину, со всем пылом участвовал во внутренних склоках – и как-то так вышло, что работа означенного комиссариата оказалась совершенно парализованной.

Работник Особого отдела Болотин, даже не особенно и конспирируясь, хвастает коллегам, что шлепнул одного испанского командира, который чем-то не угодил Павлову.

  39