Глава 20

Барон Чарльз ДеМортимер, ставший Ниггером, дабы не забывать каторгу, был лучшим другом Кости. Они знали друг друга больше двух столетий, начиная со времен, когда были заключенными в исправительной колонии Нового Южного Уэльса. И сейчас я была вполне уверена, что их долгая совместная история была единственной причиной, по которой Ниггер не перегрыз мне горло сразу же, как только увидел. Взгляд, который он бросил на меня, стоило только Кости поглядеть в другую сторону, громко и ясно говорил, что он уже фантазировал над тем, как бы придушить меня.

— Я так рада, что ты позвонила! — сказала Дениз, моя лучшая подруга, обнимая меня. — Я в восторге, что, наконец, смогу выручить тебя.

Через ее плечо Ниггер снова сверкнул в меня взглядом, когда Кости отвернулся посмотреть, взяли ли они с собой еще какие — нибудь сумки. Я проигнорировала это, сжимая Дениз в ответ, в то же время поражаясь ее новой силе. Это лишь укрепило меня во мнении, что это был наш лучший план, даже если Ниггеру понадобится несколько лет, чтобы простить меня за то, что я его предложила. Они с Дениз только недавно поженились, и он защищал ее, как только мог.

Я бы тоже так поступала, и если бы Дениз все еще была человеком, ее бы сейчас здесь не было. Но она больше не человек. Демон удостоверился в этом, когда заклеймил Дениз своей сущностью несколько месяцев назад. Теперь, когда демон был мертв, то, что он ей сделал, никогда не исправить, и это превратило Дениз, скорее всего, в самого неуязвимого человека на планете. Черт, если бы я отрезала ей голову прямо сейчас, то единственным результатом стал бы большой беспорядок на полу, а другая голова выросла бы снова. И это было не единственной невероятной вещью, которую могла проделать Дениз, потому я и попросила их приехать. Я схватила ее за руки, направившись в гостиную, и коротко усмехнулась, когда Дениз сказала:

— Не хочу показаться грубой, Кэт, но… почему ты пахнешь так, будто купалась в чесноке?

— Радуйся, что твой нюх не достаточно сильный, чтобы уловить еще и марихуану, — криво усмехнулась я. — Это, мм, самодельное средство, чтобы удержать определенный нежелательный элемент подальше от меня.

— С таким особым ароматом ты довольно много элементов удержишь от себя подальше, — произнес Ниггер, морща нос с таким изысканным отвращением, будто вновь стал дворянином восемнадцатого столетия.

— Да, ну, в общем, это хорошо, что я больше не пытаюсь подцепить вампиров с таким вот вонючим парфюмом, — ответила я, пряча улыбку. Ниггер, должно быть, действительно взбешен на меня. Обычно с его врожденным благородством он ответил бы галантной ложью, что чеснок должен стать новым вдохновением для ароматов, или что облако марихуаны, витающее вокруг меня, на самом деле добавляет сияние моим волосам.

Кости кинул на него взгляд, ясно говоривший, что нехватка у Ниггера теплоты не осталась им незамеченной. Он налил два виски из графина на серванте, вручая один Ниггеру с меньшей любезностью, чем обычно.

— Поправь меня, если я неправ, дружище, но я, кажется, припоминаю, что моя жена рисковала своей жизнью в твоих интересах уже дважды за один только этот год. Ты же не можешь злиться на нее лишь потому, что она попросила твою жену об одолжении, которое не подвергает ее ни малейшей опасности?

— Конечно, это подвергает ее опасности, — сразу же ответил Ниггер. — Если хоть капля крови Дениз прольется там, где другие вампиры могут попробовать ее —

— Черт возьми, Ниггер, мы уже говорили об этом, — прервала она его, и ее ореховые глаза сузились, предупреждая о возможных последствиях. — Я собираюсь жить очень — очень долго и отказываюсь провести всю жизнь в страхе, как делала прежде. Если это даже сработает, а вполне возможно и обратное, ты будешь со мной все время, правильно? А если остановить этого сумасшедшего лидера упырей прежде, чем он соберет слишком много раздраженных последователей, то станет безопаснее для всех, ведь так? Так что прекращай со своим излишним протекционизмом. Ты бы не захотел, чтобы я поступала с тобой также.

  59