30 
Сварог промолчал. Он вообще ни бельмеса не понимал. Какая такая Олегова пустошь, какая «Золотая падь»? Какой костюм, ешкин кот?!
– Можно только два вопроса? – спросил он.
– Ну?
– Кто погиб на Карчека?
Шевчук ненадолго задумалась, но все-таки ответила:
– Некий гражданин Пак, Серафим Иванович. Знакомы?
Она не врала. И Сварог покачал головой.
Черт. Эх, надо было не отсыпаться в гостинице, а сразу ехать к дедушке! Черт, черт, черт…
– А второй?
– Что второй?
– Второй вопрос. Что сталось с моим приятелем? Где он сейчас? – впрямую спросил Сварог
– Приятель, говорите? – задумчиво прищурилась рыжеволосая. – Так и рвется с языка: «Вот, значит, какие у вас приятели!» Он, ни много ни мало, убил трех человек. Трех. Причем с особой жестокостью и без видимых мотивов. Не знаете, кстати, что на него нашло?
– Не знаю, – честно сказал Сварог. – Думаю, его спровоцировали. Он, знаете ли, всю сознательную жизнь провел в диких лесах, где много-много хищных зверей, жил вдали от цивилизации. Жил по своим законам и привык защищать себя сам, как умеет, а не звать на помощь полицию. Он и слова-то такого – «полиция» – еще не успел разучить. Так он… жив?
– Когда увозила «скорая», был жив, – равнодушно сказала Шевчук.
Не врет.
– Он сейчас в больнице?
Шевчук бросила на него недоуменный взгляд:
– Да зачем вам эти подробности? Все равно сможете навестить его только лет эдак через несколько. Потому как незнание законов, увы, не освобождает от ответственности. И придется вашему приятелю отвечать по всей строгости и отбывать, сколько назначит суд. Тут уж ничего не поделаешь и не изменишь. А что же вы так – зная о его неуправляемости, оставили его одного?
– В том-то и дело, что до сего дня поводов для беспокойства он не давал, – развел руками Сварог, – поэтому и оставил спокойно его одного. Я же говорю – спровоцировали. Если уж на то пошло, каждого из нас можно вывести из себя, и цивилизованный человек зачастую не может удержаться в рамках.
– Что верно, то верно, – задумчиво подтвердила Шевчук.
«Судя по тому, как она увиливает от моих вопросов, при эдаком течении беседы я ни хрена полезного для себя не узнаю, – подумалось Сварогу – И не пора ли уже сваливать отсель?..»
– Удивляюсь с вас, как говорят у нас на юге, – еще более обворожительно улыбнулась рыжеволосая. – Ну насквозь неправильно себя ведете. Нормальный безвинный иностранец уже давно не выдержал бы, несмотря на все наши уговоры, и принялся бы возмущаться неправедным задержанием, нанесением телесных повреждений… понятное дело, без устали поминал бы о правах человека, орал бы и грозился всяческими карами. А вы же – ну просто само спокойствие. Сидите, ножкой покачиваете, беседуете.
– Просто знаю, что этим ни на йоту не приближу себя к главной своей цели – как можно скорее выйти отсюда, – спокойно сказал Сварог. – Так чего зря возмущаться и задавать идиотские вопросы. А вам не кажется, Дарья Андреевна, в свою очередь спрошу я, что мы тратим время… как бы это сказать, несколько нерационально, что ли? Спросили бы четко, что вас интересует, я бы дал вам четкие ответы и ушел бы отсюда…
– И куда бы вы пошли? – быстро спросила Шевчук.
– В гостиницу, где уже устроился, – без раздумий отозвался Сварог. – Куда ж еще! Название, номер комнаты сообщить?
– Понятно. А цель вашего визита в наш город, разумеется, – какие-нибудь корни-гены, зовущие на родину предков, заочная любовь к России? Ну, и попутное знакомство с сибирской экзотикой, куда ж без этого, всякие медвежьи охоты, бани с квасом, вениками и крепостными девками, водка с балалайками…
– Угадали, Дарья Андреевна, просто настолько точно угадали, что мне нечего добавить.
Наверное, во имя простоты имеет смысл дождаться конца допроса. Ежели не отпустят на все четыре (а в это отчего-то не верится), всего-то и надо, что отвести глаза конвоиру…
– Я понимаю, что вы всерьез рассчитываете вот на это, – Шевчук двумя пальчиками подняла со стола и показала Сварогу паспорт на имя Беркли. – Думаете, рано или поздно сработает ваш заграничный статус. Только вопросов к вам накопилось столько, дорогой мистер… – она развела руками, – что мои знакомые из парижской префектуры на моем месте уже давно бы светили вам в лицо лампой и отвешивали бы оглушительные пощечины. Я же, по доброте душевной, еще пытаюсь сложить с вами дружеский разговор…
– Накопились вопросы? Ко мне? – Сварогу даже не пришлось подделывать недоумение, оно было абсолютно искренним. – Я прилетел сюда несколько часов назад. Все, что я успел, – доехать до улицы этого чертового подпольщика, где влип в историю. Заметьте: не по своей воле… Какие могут быть ко мне вопросы?!
30 
